– Сэр? – сказал сзади сержант. – Разрешите говорить открыто?

Коннелли одобрительно хмыкнул, что офицер воспринял как дозволение.

– Сэр… что происходит? Я никогда не слышал о… пересмотре. Я предполагал, что вы как-то причастны к этому, но?..

Валенти замолчал, дав Коннелли немного времени переварить вопрос. Тот в десятый раз просматривал сообщение в планшете и явно не находил ответов.

– Нет… Не я, – признал он. – Насчет того, что происходит, я могу только догодываться. Ни разу за двадцать лет экзаменов я не видел ничего подобного.

Коннелли отказался от поиска ответов в простой строчке на планшете и поднял взгляд на верхний правый угол палатки, где должна была вести запись маленькая, почти незаметная камера.

Нет… Не пишет… Наблюдает.

– Маленький, слабый, с историей болезни длиной в милю… – пробормотал он себе под нос. – О чем он, черт возьми, думает?

Помимо вестибюлей, медицинских помещений и нескольких туалетов для участников, персонала и зрителей, пространство под сиденьями амфитеатра боевого спортивного зала Грандкреста также имело несколько классных комнат для регулярных лекций школьных тренеров, инструкторов и преподавателей. Рэй был направлен к одному из них. Ему не потребовалось много времени, чтобы найти это место, поскольку он присутствовал не на одном из пламенных выступлений тренера Кэт – хотя обычно они предназначались для членов ее команды, в которую она имела огромную веру.

Там Рэй был встречен еще одним экзаменатором – на этот раз молодым капралом, – который просто просканировал его НОЭП для идентификации, прежде чем позволить направиться к двери класса. Открыв ее, Рэй вошел внутрь и только тогда сообразил, что обстановка выглядит совсем не так, как он привык.

Конечно, он ожидал перемен. Не знал точно, чего ждать от третьей части – это была единственная часть экзамена, практически не описываемая источниками, – но он почему-то не думал, что заключительная часть такого важного события состоится среди столов, разбросанных боевых модулей и старых голографопроекторов.

Тем не менее… Рэй еще меньше ожидал, что увидит под ногами массивный пол из темной стали, не имеющий абсолютно никакого отношения к обычным классным комнатам. Вокруг возвышались широкие трибуны, а наверху зияла открытая крыша. Там же мерцающими черно-красными буквами висели голографические слова «Начало матча».

Конечно, он знал, где находится. По крайней мере, в общих чертах. Понял это в тот момент, когда увидел серебряные линии на покрытом черной плиткой полу. Он готов был биться об заклад, что пол простирался почти на полторы сотни метров в длину и семьдесят в ширину, с дополнительной минимальной буферной зоной вокруг для прохода, наблюдения, СМИ и медперсонала. Внутри этой самой широкой петли войнодрома[45] были отмечены шесть других кругов: два семидесятиметровых поля для командной битвы[46] и четыре тридцатиметровых – для дуэли[47].

Впервые в жизни – реальной или другой – Рэй стоял на полу СБТ-арены.[48]

– Пожалуйста, смотрите под ноги при входе, мистер Уорд. Я уверен, что вам известно: никакие достижения в области технологий симуляции не могут удалить из комнаты твердые стены.

Голос раздался одновременно отовсюду и притом из ниоткуда. Рэй вздрогнул, на мгновение огляделся, а затем снова подпрыгнул, когда мерцающая пикселизация начала принимать формы не далее полутора от него.

Секунду спустя перед ним стоял человек, но такой типаж Рэю еще не доводилось встречать. Это было нечто безликое и бесполое, с головы до пят покрытое белым. Оно было будто совсем без одежды, но в то же время ему и не нужно было одеваться, потому что у него не было ничего, что требовалось бы благопристойно прикрыть.