– Монсеньор, самое время бежать! Ваш брат забрал шкатулку с документами и приказал охранять дверь. Дай бог, если нам удастся ускользнуть по потайной лестнице, если же нет – нам конец!

– Вы заблуждаетесь! – ответил монсеньор Людовик. – Мой брат не способен на предательство.

Сказав это, он вернулся к молитве.

Дверь отворилась, и на пороге возник сержант королевских мушкетеров с наипочтительнейшим выражением лица:

– Его величество желает побеседовать с монсеньором Людовиком.

– Хм! Что-то не нравится мне физиономия этого бездельника, – пробурчал Фариболь.

Монсеньор Людовик встал осторожно, словно боясь разбудить мать, закрыл ей глаза, крестообразно сложил руки, поцеловал в лоб и, взяв маленький нательный крестик покойной, повернулся к мушкетеру со словами:

– Я иду, сударь.

Фариболь и Мистуфле хотели было последовать за ним, но мушкетер остановил их:

– Монсеньор пойдет один.

– Подождите меня здесь, – сказал юноша, желая успокоить их, – я скоро вернусь.

Но как только за ними закрылась дверь, Фариболь и Мистуфле услышали шум борьбы, сдавленные крики и звук падения тела, а затем возглас монсеньора Людовика:

– Предатели! Гнусные предатели!

Потом так же внезапно крики и шум смолкли.

– Гром и молния! – вскричал возмущенный Фариболь. – Бедняга угодил в подлую ловушку! Высади эту дверь, Мистуфле! Нет, бесполезно… Мы тоже окажемся у них в руках. Будем сооружать баррикаду!

Приятели дружно взялись за дело, и вскоре дверь была завалена мебелью.

– Хозяин! – воскликнул Мистуфле. – Я слышу шаги. Они идут! Боже, защити нас!

– Пусть идут! У тебя остался ключ от потайной двери?

– Да, хозяин.

– Отлично. Теперь скажи мне, как высоко от земли это окно?

– Метров пять, хозяин!

– Сможешь спрыгнуть?

– Да… Но там внизу стоят два мушкетера.

– Тем лучше! Прыгай прямо на них, заодно и врагов поубавится!

– А как же вы?

– Я спущусь по потайной лестнице, а ты откроешь мне дверь, когда…

Мощный удар в дверь потряс баррикаду и помешал Фариболю закончить свою мысль. Слуги короля перешли в наступление.

– Проклятие! Живее, Мистуфле! Прыгай и поработай кинжалом, а я попробую задержать этих голодных псов, хотя и не думаю, что протяну больше десяти минут!

С этими словами Фариболь бросился к баррикаде и, просовывая клинок шпаги в образовавшиеся щели, нанес два удара, ответом на каждый из которых был крик боли.

– Есть! – вскричал ловкий фехтовальщик. – Двое готовы!

Он снова пустил свое оружие в ход и снова услышал стук упавшего тела.

– Трое! – хладнокровно констатировал он.

Разъяренные столь успешной обороной, мушкетеры все разом навалились на ветхую дверь, выломали ее и, словно спущенные с цепи дикие звери, ворвались в комнату королевы-матери. Дружный крик ужаса вырвался у них, когда в неверном свете факела на кровати под высоким балдахином они увидели труп Анны Австрийской. Сняв шляпы, мушкетеры почтительно отступили.

– Черт возьми! – вдруг шепотом выругался один из них. – А где бандит, осмелившийся сюда проникнуть и убивший трех наших людей?

Этот вопрос невольно напомнил всем о цели их прихода.

– Должно быть, он выпрыгнул в окно, – предположил другой, подошел к окну, перевесился через подоконник и тут же с криком отскочил назад: – Там внизу еще двое наших! Они убиты!

– А бандит?

– Его нигде не видно.

– Разрази его гром! Мы не можем дать ему уйти! Все к главному входу! В погоню!

Послушные сему мудрому приказу, мушкетеры поспешили покинуть опочивальню покойной королевы-матери.

А между тем Фариболь, сочтя излишне опасным продолжать оборону баррикады, проскользнул на потайную лестницу, задвинул за собой панель и спустился вниз. Он уже протянул руку, чтобы толкнуть дверцу, когда услышал тихий голос Мистуфле: