— Замута, что ли, испугалась? Так не надо. Ты у нас Дамка Козырная, поэтому давай приказывай. Смелее.

Арина смущенно утыкается носом в меня:

— Уйди, дядя…

Громов незаметно кивает, и тот без промедлений марширует обратно к внедорожникам. Под пристальным взглядом Громова мы с дочерью тоже идем к машине. Мы с Аришкой размещаемся на заднем сиденье. Артём усаживается за руль и заводит мотор. Гул двигателя звучит как из котла в преисподней. Внедорожник трогается и выезжает на дорогу.

— Куда ты нас везешь? — спрашиваю.

— Скоро узнаешь.

Я в отчаянии рассматриваю город через затемненное стекло. Прижимаю к себе дочь. Громов прибавляет скорости. Еще две машины едут за нами колонной. Я замечаю торговый центр по пути, и в грудной клетке будто огонь разгорается.

— Артём, остановись, пожалуйста.

9. Глава 9.

— Зачем?

— Я хочу в туалет. Срочно! И ни минутой позже.

Артём гипнотизирует меня через зеркало заднего вида. Он сосредоточен и думает, как поступить. С облегчением выдыхаю, когда все-таки сворачивает и паркуется на противоположной стороне от торгового центра.

— Иди.

Он, на удивление, абсолютно спокоен. Нажимает кнопку и открывает замки на дверцах внедорожника.

— Я заберу дочь, — говорю.

— Нет.

Громов связал меня по рукам и ногам одним словом. На мгновенье теряю дар речи. Он крепко сжимает руль и продолжает наблюдать за мной через зеркальное отражение.

— Ты не имеешь права запрещать! Вставай, Ариша.

Я разволновалась. Суечусь. Арина капризничает и упирается. Открываю дверцу авто и насильно вытаскиваю дочь на улицу. Громов выходит следом. Он разозлен, но сдерживается.

— Иди одна, Фортуна. Или уже не надо?

Громов становится так, чтобы загородить собой от меня Аришку. Я в панике смотрю в его холодные глаза. Оборачиваюсь. Вижу, как меня окружают со всех сторон наемники Громова. Плотным кольцом здоровенных тел, одетых в черное. Если сейчас откажусь, Артём сразу поймет мой умысел. Но и маленькую Аришку я не могу оставить одну с этими монстрами.

— Не доверяешь мне, Громов? Ну так сопроводи нас!

Я стараюсь не показывать, как трясутся у меня поджилки. Нельзя обнажать страх, когда находишься рядом с такими, как Громов — сожрут и не подавятся. Он делает шаг ближе, еще. Сокращает расстояние между нами практически до нуля.

— Шныря во мне увидела? — рычит на ухо. — С тобой пойдет Замут. Ты же помнишь Замута? — Громов отстраняется и кивает чеченцу.

Я хватаюсь за голову, а хочется орать от ужаса. Давлю в себе слезы, смотрю, как дочь непонимающе улыбается.

— Мы тебя подождем, Фортуна. И да, купи ацетон.

Громов не оставляет мне выбора. На слабых ногах дергаюсь к торговому центру, и наемники тут же расступаются, освобождая путь. По спине прокатывается холод, но далеко не из-за промозглого ветра. Хотя и погода портится на глазах: небо затягивается густыми серыми тучами, как в фильмах перед началом Армагеддона.

Громко стучу каблуками по асфальту и слышу шаги чеченца за спиной. Я останавливаюсь у длинного пешеходного перехода и жду зеленый. Наемник в полуметре от меня.

Как же паршиво на душе. Невыносимо осознавать свою беспомощность. Я в одиночку пытаюсь противостоять целой империи. А наверху иерархии — Громов. Страшнее и безжалостнее самого Дьявола.

Уже быстрее я схожу на зебру, искоса поглядываю на Замута. А вокруг нас люди в разноцветных одежках. С пакетами и фастфудом в руках. Переговариваются, смеются. Спешат по своим делам. Эти люди даже представить себе не могут, кто сейчас двигается рядом со мной. И кто остался на противоположной стороне дороги. Убийцы. Жестокие твари под главенством родного отца моей дочери. Они среди нас. Притворяются. Прячутся под масками таких же порядочных граждан.