Они стояли посреди той самой комнаты. Камин был чёрным, холодным. Бумаги валялись где ни попадя. Хлопало распахнутое ветром окно. Пахло затхлостью и сыростью.

– Что это было? – с ужасом прошептала Анника. Жанна уставилась на закрытую дверь.

– Я не знаю, – с трудом произнесла она. – Пошли отсюда.

Когда она дёрнула ручку двери, раздался приглушённый железный грохот.

– Закрыто, – медленно произнесла Жанна. Ключ остался снаружи. Судя по звуку, он только что неведомым образом вывалился из замка.

Анника застыла. Ее взгляд нервно оглядывал пыльные полки и древние фолианты на них.

– И что будем делать?

Жанна неторопливо оглянулась. За серой от пыли шторой все ещё стояла кровать. Она придержала створку и выглянула в окно, надеясь подтвердить свою догадку. Так и было: под окном находился козырёк кухни. До него было не так уж и далеко.

– Умеешь вязать из белья верёвки? – спросила Жанна. Анника раздраженно вздохнула и принялась стаскивать с кровати видавшие виды простыни.

***

– Так ты сбегала, да? Выбиралась в окно?

Анника дрожала. Они, обе босые, стояли на козырьке крыши, глядя вверх. Из окна свисала их импровизированная веревка: на удивление, спуск прошёл гладко, хотя долгие несколько минут в одиночестве, пока Анника спускалась, показались Жанне вечностью. Она готова была поклясться, что слышала шаги за спиной. На этот раз они были так близко, что у неё волосы на затылке поднялись дыбом, но усилием воли она заставила себя не оборачиваться. Последний взгляд в комнату, который она с опаской бросила перед тем, как спуститься, без сомнения подтверждал, что она пуста.

– Иногда. Однажды я угнала машину.

Анника фыркнула.

– И далеко тебе удалось уехать?

– Ровно до ближайшего поворота. Точнее, столба. Я иногда путаю право и лево.

Все ещё не отпуская веревку, Жанна отвела глаза от пугающего оконного проема. С крыши открывался симпатичный вид на внутренний двор, в котором, правда, стоило бы прибраться.

– Жанна, – вдруг задушенно прошептала Анника. – Кажется, я его вижу.

Веревка в руке резко дёрнулась вверх, будто кто-то потянул ее, чтобы отвязать. Разорванная простыня полетела прямо Жанне на голову – пока она отмахивалась от вороха влажной ткани, наверху громко хлопнула ставня, как будто кто-то раздраженно захлопнул окно изнутри.

– Я переезжаю, – Анника вцепилась в неё так крепко, что Жанне стало больно. – Он что, действительно там живет?

– Кого ты увидела? – нахмурилась Жанна. Про себя она уже рассудила, что окно могло просто захлопнуть ветром, но ведь она сама почти ощутила чьё-то дыхание в спину.

– Мне нужно выпить, – простонала Анника, опускаясь на край крыши. Поболтав ногами, она оттолкнулась и с шорохом свалилась в ворох опавших листьев. С крыши Жанна могла видеть, как она, отряхнувшись, сердито шагает по мокрой траве к чёрному входу на кухню.

***

– Значит, он был не старый?

– Ну он же призрак! Призраки не стареют!

Анника плеснула в свою рюмку ещё травяной настойки. Та чуть не перелилась через край.

– Ничего не понимаю, – пробормотала Жанна. – Призраки редко остаются в жилых домах. Мы однажды расследовали дело о призраке…

– Призраки остаются там, где хотят, – отрезала Анника. – Этот дом старый. А вдруг здесь кого убили, или может…

Она со страхом посмотрела на Жанну.

– Может быть, это твоя мать?

Жанна расхохоталась. Анника поглядела на неё с обидой и опрокинула в себя рюмку. Жанна отобрала у неё бутылку и поставила ее под стол.

– Уверена, у моей матери нашлись бы дела и поинтереснее, – улыбнулась она. – Но ты права: у призрака должны быть мотивы. Мы разберёмся с этим, когда я приеду.