Зеркало Пророка Артур Кольн

Над высокими стенами замка Жуаен сошлись мрачные тучи, укрыв полный месяц под своим пологом. Солдаты гарнизона лениво брели по стенам, неся караул. Вернее кто-то дремал, а кто-то совершал обход, изредка поглядывая на раскинувшийся перед замком имперский лагерь.Тысяча огней костров освещала шатры и красно-золотые с черной бычьей головой и черные с золотым соколом знамена. То были боевые гербовые штандарты королевств Понсальтора и Гроцланда, главных и сильнейших в Империи королевств, сформировавших единую унию. И на стенах, и в лагере на позициях по-прежнему стояли пушки, которые дали свой последний залп около шести часов назад. Лестницы и осадные башни были еще не готовы – их соорудили, но из-за диверсий вражеских рейтаров1 часть имперской осадной техники пострадала.

Имперский генерал Герхард фон Туллен пришел под Жуаен сравнительно недавно, после того как разбил в трехстах милях к югу армию лярэнсцев под началом графа Армана де Котта, хозяина Жуаена. Победа была не самой блистательной: во многом фон Туллену помогла неопытность молодого де Котта. Следуя благородным рыцарским традициям, лярэнсский граф атаковал конницей баталию2 пикинеров3 понсальторцев в лоб. Рыцари не успели доехать до войска Империи, так как их очень скоро накрыли огнем из аркебуз4 и пушек, а довершили все дело пикинеры и гроцландские ландскнехты5. После этого молодой генерал смылся в свой родовой замок, где его ждал незадолго нанятый наемный маг из далекого Халь-Зафира. Граф приготовился к осаде, которую более опытный фон Туллен очень скоро и организовал.

Прошло две недели с того дня, как имперцы пришли под Жуаен. На приступ идти не пробовали, однако вместе с осажденными обменивались пушечными выстрелами, а также угощались диверсиями лярэнсских рыцарей, которые, впрочем, не составляло труда отбивать.

Всем было ясно, что это продлится еще очень долго, потому как ни осаждающие, ни осажденные к новым сюрпризам друг от друга не готовились. Казалось, что наступила временная передышка, если можно было так выразиться.

Так казалось.

Когда очередной патруль лярэнсцев прошел по восточной стене, возле башни с бойницами6 за край зубца зацепился крюк. Не прошло и десяти секунд, как на стену с кошачьей грацией запрыгнула невысокая тень. Она двигалась женственно и легко. Осмотревшись и убедившись, что никого рядом нет, дала сигнал кивком вниз, и через короткое время на стене оказалась еще одна фигура, которая обладала больше мужскими пропорциями, но не крупными.

Луна, выглянувшая из-за туч, сыграла своими бликами на обнаженных клинках.

Трое зевающих караульных, увидев крюк, схватились за алебарды и мигом подбежали к краю стены. Когда один глянул вниз, у другого за его спиной уже торчал кинжал в горле, а третий, кряхтя, отчаянно боролся с удавкой на шее, которую все сильнее сжимала мужская фигура позади него. Последний живой солдат не успел толком рассмотреть фигуру в черной облегающей одежде, оказавшуюся перед ним. Он едва заметил изящный и молниеносный взмах ножа, которым она полоснула его по горлу. Обливаясь артериальной кровью и кашляя, он норовил упасть вниз, но убийца не дала ему этого. Вместо этого аккуратно придержала его и уложила на пол, прикрывая ему рот. Он умер тихо.

Женственная фигура легко поднялась и кинула взгляд на подельника, который, только что расправившись со своей жертвой, укладывал задушенного в сторону. Он поднял на нее глаза из-под маски.

– У нас полторы-две минуты, – еле слышно бросила первая фигура тихим альтом. После чего, пригнувшись, стала быстро и бесшумно пробираться по стене.

Ее подельник же проскочил в башню и быстро спустился по лестнице. У входа во внутренний двор резко остановился – там была группа солдат. Они сидели у костра: кто-то дремал, кто-то, поклевывая носом, хлебал вино. Рядом за импровизированным игровым столом – винной бочкой – резались в карты еще четверо. Если выпивохи у костра не вызывали трудностей, то вот картежники, будучи благодаря азарту бодрее, могли доставить неприятности. Например, схватить диверсанта или хуже того – поднять тревогу.

Тот вынул из-за полы своей кожаной куртки ручной арбалет7, наложил болт и замер. Ему не следовало никого убивать, но лишняя предосторожность не была лишней. Он должен был проникнуть на склад, был тайный ход через штольню8, о котором его командир узнал от подкупленного слуги. Именно оттуда, через штольню, в замок собирались проникнуть остальные.

Очень рискованно. Как и вся операция.

Но на помощь вдруг пришла удача.

Картежники начали перепалку, кажется, из-за того что кто-то из них смухлевал. Завязалась небольшая потасовка, на которую сидящие у костра даже внимания не обратили, продолжая подремывать. Тенью молодой диверсант быстро проскочил вдоль стены и прошмыгнул за угол, пробираюсь к складу.

На входе стоял очередной стражник, который из темноты получил арбалетный болт в глаз. Он так и рухнул бы с грохотом на брусчатку, если бы вовремя оказавшийся рядом убийца не подхватил его и не утащил за собой внутрь. Оставив труп в углу и накинув на него пару пустых мешков из под муки, диверсант убедился что никого рядом нет. Он вышел под свет масляной лампы, приподнял капюшон и снял маску. Диверсантом оказался молодой красивый юноша с серыми глазами, темно-русыми волосами и серебряной серьгой в правом ухе. Больше двадцати ему точно было не дать.

Стерев со лба испарину, он стал выбирать: перед его глазами были две двери. Одна вела в комнату, где играли в карты или спали лярэнсцы, охранявшие склад. Другая – в погреб, где был тайный лаз, ведущий в штольню.

Парень приблизился к дверям, замер, прислушиваясь. Из-за обеих дверей веяло тишиной. Ошибка могла дорого стоить, и он сделал выбор. Вправо.

Удача!

Оставалось примерно двадцать секунд до того, как очередной караул обнаружит убитых товарищей на стене и поднимет тревогу. Он спустился в погреб, в центре которого был решетчатый люк. Юноша тут же схватился за него и резко дернул. Не поддался. Еще бы! – тут был замок.

Тихо выругавшись, парнишка снял со стены маслянистую лампу и поднес ее к люку, достал отмычку и ножик и стал ковыряться ими в замочной скважине. Замок оказался не из простых, пришлось запариться. А время шло.

– Дерьмо!.. – прошипел он и прислушался.

Кто-то сверху вошел в склад.

– Жак! Эй, Жак! – послышалась громкая и едва связная мужская речь за дверью, ведущей к лестнице наверх. – Ты где, каналья?! Жак! О! Спит!.. Жак!.. Что за… Эй! Сюда! Кто-то проник в склад!!! Сюда!!!

Голос кричащего перебил взрыв, который сотряс стены. С потолка посыпалась штукатурка. Крикун выбежал на улицу, а молодой диверсант, наконец, вскрыл замок, отбросил его и убрал люк. После чего три раза помигал лампой, быстро закрывая и открывая ее ладонью. После этого спустил веревку вниз, привязав другой ее конец к деревянной балке, упиравшейся в свод потолка.

Не успел он развернуться, как по веревке к нему вскарабкался высокий темноволосый мужчина одетый в длинную стеганую черную куртку. За поясом у него было два кремневых пистолета, а в руке – длинный меч. За ним поднялся полутораметровый коренастый лысый мужичок с бородой цвета меди. Это был гнард, представитель низкорослой горной расы. На его широком плече висела тяжелая сумка, а за спиной – причудливое оружие в виде ружья, к дулу которого было прикреплено топорище секиры9. За ним – настоящий великан – долговязый седой мужчина с пышными усами, будто у моржа, и с простоватой прической под горшок. В подмышке он держал огромный цвайхандер10. После верзилы вверх влез тип с бритой головой и натурально разбойничьей лихой физиономией. На рукаве каждого красовалась серая банда11 со значком в виде геральдической черной лили.

Четверка первых смотрела на юношу, словно ждала рапорт.

– Что там случилось, Петр? – спросил темноволосый.

– Меня чуть не засекли, капитан, – отчитался перенек, – но Астрид отвлекла внимание, и я вроде справился…

По веревке следом взбирались солдаты в черных одеждах, в кирасах и морионах12 на головах. Каждый, кто взобрался или обнажал меч, снимая со спины круглый металлический щит, или брался заряжать аркебузу.

– Но не засекли же! – широко улыбнулся невысокий бородач. – Я как слышал! Это мой заряд там громыхнул. Мой!

– Твой, твой… – нетерпеливо бросил лысый разбойник, вынимая меч и кинжал из ножен. – Надеюсь, нам работенка еще осталась.

– Держимся плана, – прервал его темноволосый, очевидно, капитан в компании, и обратился к бородачу: – Мадс, проберись к донжону13. Заложи еще один снаряд. – Он повернулся к лысому, а затем к диверсанту. – Сандро, возьмешь под начало стрелков! Петр, пойдешь с ним. Мы прорвем их оборону и затем доберемся до графа.

– Но, Витольд… капитан, их больше, чем нас, – осмелился было возразить Петр, – если бы Туллен нам помог…

– Подкрепление не придет, – отрезал капитан, не обратив внимание на то, что молодой солдат сперва обратился к нему по имени. – Мы действуем не с согласия Туллена. Мы завалим их мага, пленим графа и возьмем Жуаен. Сами.

Он повернулся к пяти дюжинам солдат с серыми бандами, украшенными значкам черной лилии. Они заполнили весь погреб. Его хищный взгляд пылал, и он знал, чего хотят его солдаты.