======================================
Рефлексия по Ревкону
зереф: большой дом – большая земля – большая родня;
зе-ре, первое поколение горожан (зереф – ремид): большой дом – болшой джип – большой забор
ремид: большая работа -должность, большое имя, большая слава.
зелот: большая страна, большой народ, большая империя – большая ракета
Глава IV
Время пришло
Настало время показать, что каждый в отдельности человек традиции – непроизвольный деспот, а толпа, снующая вокруг него на улице, потенциально готова этому новому авторитету подчиниться: выполнить его указ, исполнить приказание, уважать даже за внешний вид, за понты, за деньги, за возможности, за надменную или самоуверенную манеру общения, в общем, встретить «по одежде».
Настало время наконец объяснить, почему демократия западного образца отличается от демократии родовой или свободомыслия и выбора в традиционном социуме.
Настало время убедить, что чисто этнический путь без примесей «путей» других этносов (в данном случае более рефлексивных групп) вместе с настоящими локальными и потенциальными фюрерами может погубить весь народ, не доведя его до всеми желаемого уровня пресловутой демократии.
Время пришло.
Табу: некоторые люди были табуированы от рождения, например, вожди и вожди-жрецы, которые происходили от богов и от них получали магическую силу. Все, до чего дотрагивался вождь, считалось табу для других из-за опасности для простых людей. Будучи продуктом жизнедеятельности первобытного человека, в ходе исторического развития ряд трансформировавшихся табу вошли в виде различных представлений, обычаев, ценностей и норм в мораль, религию, право и обыденную жизнь людей.
Энциклопедия «Кругосвет»
«Wundt называет табу самым древним неписаным законодательным кодексом человечества».
З. Фрейд.
.
Но юридическое, тут же заметим, право возникает от активности, активной деятельности, чтобы обуздать эгоизмы субъектов спора. Этим юридическое право отличается от «врожденных» отношений или рыночное право и гражданство отличается от родового этнического табу. Чтобы понять, а в некоторых случаях и обойти право, новый горожанин начинает хитрить. Это дает толчок для антиобщественного, антигражданского и криминального творчества. В то же время кровнородственные отношения обойти почти невозможно. И подогнать под заказ даже высочайшего родственника, ибо это наказ веков, – святой наказ, приказ предков, если хотите, нарушение которого ведет к игнорированию, падению авторитета, проклятию и каре. Поэтому язычник является аскетом, человеком дисциплины, образцом верности и порядка, у него нет другого выбора. Значит нет и другой судьбы. Он так ей покорен. Из этой покорности и дисциплины массово происходит и концентрация власти. Ее культ. Если нет внешней агрессии и бедствия существует большая вероятность установления деспотии в этом месте.
В тот момент, когда недобросовестной, узурпировавшей власть, верхушке удается выйти из междоусобной борьбы или отразить внешнюю агрессию, она отменяет родовую демократию и никто из так называемого простого народа не смеет выразить ей непокорность или сомнение. Они к этому по традиционной культуре и не стремятся. Протестовать, возмущаться не имеют привычки. Если есть какое то отрицание верховного своеволия, то это делается молча, пассивным саботажем, а еще раньше откочевкой. Речь идет о чистой, без примесей первобытной среде. Люди рода привыкли к иерархии. Поэтому любой возникающий культ происходит из это привычки. Другими словами, они массово вспоминают о первом табу. А лидер ли это, то есть ныне живущий вождь или первобытный авторитет как культ, – не важно.