С ужасом и восхищением смотрю на космическое изобретение.

Это огромный крейсер, похожий на дирижабль, обитый черными пластинами. Я видела что-то подобное в новых исследованиях, похоже, что эти штуки не позволяют космической радиации проникать в помещения.

Вживую я никогда не видела таких высоких построений, почти все высотки в мире разрушились во время землетрясений еще задолго до моего рождения.

Ноам тоже во все глаза рассматривает космический корабль. Его с самого раннего детства интересуют всякие машины.

Последние сто пятьдесят лет космо инженерия развивалась для этого дня. Они догадывались. Высшие круги знали, к чему все идет. Катаклизмы в мире не прекращались ни на минуту, они просто были в разных точках Земли.

Это не могло пройти бесследно. Мы пришли к глобальной катастрофе.

Для посадки остается еще пара минут.

Ноам спрыгивает с моих рук и взбегает по трапу.

Меня останавливает появившийся из-за лестницы андроид. Он здесь один. Остальным, похоже, пришлось уйти на подмогу из-за стрельбы в толпе.

- Ваш чип и имя ребенка, пожалуйста. Я проверю список.

- Нас уже проверяли на входе, - отвечаю я и нервно улыбаюсь.

- Если у вас нет доступа мы будем вынуждены…

Договорить робот не успевает – в его шее появляется дыра. Он заваливается вперед, я едва успеваю отскочить с траектории падения тела.

На трапе стоит Ноам. В своих маленьких руках он решительно сжимает бластер.

- Ноам, откуда он у тебя? – выдыхая я испуганно.

- Взял у тебя из сумки, - говорит он, прячет оружие за спину и отводит глаза.

- Мы об этом еще поговорим, - причитаю я, подхватывая его и вбегая в помещение, - но не здесь.

Переступая порог ковчега, я думаю, что все уже позади. Это небольшая комнатка с глухими стенами и несколькими тусклыми лампочками.

Нас пристегивают, двери захлопываются и крейсер начинает жужжать – мы находимся недалеко от турбины.

Уши закладывает и кажется, что вот-вот из носа пойдет кровь. Меня тошнит, все органы внутри сжимаются. Нас трясет, но ремни удерживают на месте, впиваясь в кожу на руках и ногах.

Ноам сидит напротив, он крепко сжимает мою руку и жмурится.

Взлет заканчивается быстро.

Но это не конец сражения за свое место. Вместо тысячи людей, внесенных в список, на крейсере оказывается четыре тысячи голов.

Людей селят по десятку на одну маленькую каюту без кроватей. Санузел один на этаж. Нам выдают старые матрасы и мягкие подстилки, а справлять нужду часто приходится в ведро.

В первую очередь всех заставляют избавиться от вещей – теперь личный багаж позволен лишь в размере нескольких килограммов на человека. Тонны одежды и других предметов выбрасываются в открытый космос, лишь бы на крейсере не было перегруза.

Но это не решает проблемы голода.

Чтобы получить больше одной порции безвкусного пайка в день на себя и сына приходится много раз вносить свое имя в список.

Список смерти.

4. Глава 4. Как раньше уже не будет

Список смерти - перечень тех, кто готов пожертвовать собой в случае, если ситуация на космическом ковчеге ухудшится.

Если случится перегруз, значительная поломка или другая беда, угрожающая жизни всех четырех тысяч людей.

Через пару недель ломается часть системы вентиляции и инженерам пока не удается ее починить. В каютах душно, как в самый жаркий месяц лета. Но это пока не критично.

- Мама, - слышу тихий голос и открываю глаза.

Надо мной склоняется Ноам. Его зеленые глаза едва видно в тусклом свете ночника, детское лицо выражает искреннее волнение.

- Что такое, милый? – спрашиваю, приподнимаясь на локтях и вытираю вспотевший от духоты лоб.

Мы живем в каюте с семьей того архитектора. Милые люди, а его жена Марта вообще прелестная женщина. Неделю назад мы с ней шили прокладки из тряпья для их старшей дочери.