– Струмент нужен весь в комплекте, раму связать, дверь собрать, – озаботился Семен Киваев.

– Верно.

Кирилл Банников подсказал:

– Горно бы надо прихватить да наковальню с кувалдой.

Семен Киваев посоветовал:

– Вот ты, Данилыч, и попросил бы у кузнеца Федула Федуловича.

Банников покачал головой:

– У Федула не взять, а вот у кума моего на гумнах есть маленькая кузница. Может, продаст?

Банников замахал руками:

– Да ты что, а вопросов сколько: куда да зачем? Нет, надо воровским путем.

– А ты поедешь? – спросил Захар Смолин.

– Куда деваться, поедем вместе. Ночи будут светлые, разберем.

– Надо бы вороток взять, снег сойдет, вдруг воды не будет? На первый случай скважину пробьем, потом уж колодец рыть, – заметил Евлампий Лепешин.

– Мужики, поедем мы еще по холодам, а у многих дети малые. С емя как быть? Тут оставить? – улыбнулся Егор Киреев.

– Молодец, Егор, вовремя напомнил, – кивнул Мирон. – Надо пару кибиток сделать, как у степняков. Тесовый каркас, изнутри и снаружи кошмой обшить. Можно маленькие печки склепать, если холодно будет – подтапливать.

– Да и орде тепленькое питание надо, двухлеток мерзлое мясо глодать не будет.

Мирон подтвердил: сделаем, как надо. И тут же спросил:

– Что с хозяйством делаете? Зерна много осталось?

– Дивно. На рынок вести далеко, я, к предмету, сдаю на ссыпной, рассчитывают бумажными, но договариваюсь, меняю на червонцы, – поделился Киваев.

Фома Гордеич обратился к Мирону:

– Почти у всех осталось семенное зерно, с собой не утащишь, и бросать жалко. У тебя связи в уезде, найди сбыт, оптом отдадим подешевке. Наши семена знают.

Мирон кивнул:

– Завтра доеду до красноярских мужиков, у них в прошлом году семенники дождем прихватило. Думаю, что заберут. Сколько примерно пудов?

Мужики переглянулись, пошевелили пальцами, считая десятины:

– Чуть не на тысячу десятин.

– Вот и славно. А они сеют не три ли тыщи своим селом. Завтра к вечеру обскажу. А скот?

Мужики молчали. Бычков прирезали и продали, а коров жалко. Кирилл Банников предложил:

– Все едино обозом пойдет, не рысью. Может, коров с собой гнать?

– А кормить их чем? – спросил Смолин.

– Да какая проблема? Два воза сена я накладу, хватит, – обрадовался Банников.

Мирон улыбнулся:

– Вот разве мог один человек все эти предложения высказать? Спасибо, что собрались. Не у всех, но в семьях есть старики-родители. Их не обойдешь, и из родного гнезда им перед концом жизни вываливаться тоже не с руки. Что они судят?

Кирилл Банников ответил за всех:

– Мы уже судили про то, кажный со своими. Диво, но они от бесовской власти готовы хоть в тайгу, хоть на дно морское. Мой-то самый старый изо всех, девяносто стукнуло, говорит: скажи старикам: кто станет супротив, того в лес вывести и молчком с саней столкнуть.

Мужчины засмеялись. Мирон еще раз спросил:

– А в селе тихо? Никто вопросов не задает?

Мужики пожали плечами: зима, каждый дома хозяйством занимается, не до пересудов.

Мирон только проводил гостей, вошел в дом, хотел чашку чая выпить и спать ложиться, завтра, как и обещал, надо ехать в Красноярку, придумывать что-то для мужиков, отчего его сотоварищи по дешевой цене доброе семенное зерно сбрасывают, да еще накануне весны. Залаяли собаки, пришлось брать фонарь и выходить на крыльцо. Было что-то не совсем приятное в этом позднем госте, но деваться некуда. Только вышел на крыльцо, понял, отчего заливаются псы: степняки приехали и, конечно, со своими собаками. Пришлось хозяину крикнуть, чтоб обождали гости, а собак своих в дневную клетку за пригоном посадить. Открыл ворота, вошли две кибитки, под уздцы заводили молодые парни, а два старых знакомых, Молдахмет и Ахмадья, вошли следом, прикрывая ворота. Обнялись.