Он выбрался из домика Яды, думая, что покидает его незамеченным.
– Далеко он собрался, – то ли проговорил, то ли прокаркал вполголоса отец.
– Прогуляться, – невозмутимо ответила Яда, скрестив на груди руки и наблюдая за уходившим в сторону деревни парнем. Потом они оба вошли в дом, легли спать, зная, что беглец вернётся.
Только он сам об этом ещё не знал. Он шёл, удаляясь от домика ведьмы, и с каждым шагом дышал всё свободнее, уже почти веря, что всё произошедшее – дурной сон. Такое просто невозможно.
Ни одна ветка под его ногой не хрустнула. Ногой…. Лапой?! От неожиданности он присел на все четыре. Четыре. Когда он успел обернуться, он и сам не понял. Понял он другое – это не сон. Он припал к земле и тихонько заскулил. Заскулил. Взвыл. И яростный лай был ему ответом.
Людская реакция на этот вой была разной. Весёлый охотник подскочил в своей постели. Яда вжалась в подушку. Ворон, бывший, как ни странно, на улице, каркнул в сторону воя. Влетел в дом и, обернувшись человеком, забрался в свою постель, проворчав:
– Вернётся. Смирится. Понравится.
И он был прав.
===== Мышь ======
Весна – пора оттепели для всего живого мира. Пригревающее солнце пробуждает от зимней уютной спячки, заставляя скинуть мягкие одеяла одежд, и зовёт к лёгкости, к движению, жизни.
Затворничество удобно само по себе, как и зима. Но жизнь – это все времена года, а, значит, хочешь – не хочешь, нужно вливаться в её поток.
Ворон встряхнул перьями и прокаркал вслед удаляющейся на прогулку по окрестным базарам парочке:
– Чую пополнение в свите.
Они шли средь торговых рядов. Она по-хозяйски впереди, он, как мальчик на посылках, сзади, услужливо неся полукруглую корзину.
Это странное сочетание, как, впрочем, и любое не попадающее под стандарт, не могло не привлечь её внимание: голубые глаза и тёмный цвет волос. Красивое сочетание, редкое и всегда привлекающее. Да и в целом юноша был неплох. Невысок, но это не минус.
– Глаза не сломай, «подруга».
И она действительно поймала себя на том, что из реальности глупо выпала, её наблюдение перешло в беспардонное рассматривание в упор.
«Подруга» оказалась высокой статной дамой средних лет и рельефных форм. Паренёк, по словам дамы, был подручным её мужа по делам торговым, сыночком одного из его поставщиков. И он готов на всё, лишь бы заполучить расположение её семьи. «На всё»…
Новоявленная подруга трещала без умолку, кокетливо и неприкрыто хвастаясь «живой игрушкой».
Яда передёрнула плечами. От приглашения на чай она не отказалась. Только не могла понять, чем же она заслужила внезапную «дружбу». Одета она строго и небогато. Кольцо? Кулон? Изящные филигранные вещички – дорогая работа, но… И тут она перехватила её плотоядные взгляды в сторону своего сопровождающего. Это задело, дополнило зарождающееся раздражение. И вдруг невинная болтовня переключилась на неё.
– А почему у тебя лицо закрыто до половины? Глаза красивые. Правда. А…?
– Муж из ревности… Наградил. – Резко и зло оборвала она догадки, приоткрывая обезображенное шрамами лицо. И она быстро поднялась, бросая щедрую плату на стол, желая прервать начало «дружбы».
Короткий вскрик собеседницы доставил ей удовольствие, и она уже отворачивалась от неё, собираясь уйти, как была поймана за руку.
– О, прости, пожалуйста, мою бестактность. Ну, полно. Приходи к нам сегодня на званый вечер. Муж отмечает какие-то свои удачные дела. Будет весело. Мужчинам будет не до нас. И слугу своего можешь взять! – последние слова она произнесла, едва ли не трясясь от напряжения, что упустит новую «игрушку».