Несколько минут Кин сидел, обхватив голову руками, – отчасти чтобы справиться с бурным потоком давно забытой информации, отчасти пытаясь сдержать панику, возникшую при мысли, что обо всем придется рассказать жене.

– Это тебе, – прервал его размышления Маркус и положил на стол сложенную салфетку, а сверху – печенье с шоколадной крошкой.

Догадливый.

– Итак, что насчет цели, сующей нос в политику? – спросил Маркус и, куснув маффин, аж замычал от удовольствия.

– Уничтожена. Подробностей не помню.

– Маячок?

– Поврежден. Цель выстрелила в меня. Вернее, в маячок, который находился в моем теле. У меня не оказалось метаболизатора, ускоряющего процесс заживления, и рана воспалилась. При каждом движении я чувствовал инородное тело. Оставалось только вынуть его, пока маячок меня не доконал.

– Наверное, пуля повредила передатчик до отправки экстренного импульса. Выстрел из разряда «один на миллион». Кто вынул маячок? Нелегальный врач?

– Нет. Я сам его вырезал.

По немигающему взгляду Маркуса нельзя было понять, в ужасе он или под впечатлением. Пожалуй, и то и другое.

– Я вломился в ветеринарный центр. Украл анестетик, болеутоляющее, морфий, антибиотики, хирургическую нить и так далее. Медицина этой эпохи все еще требует поддержки извне. А затем просто сел и вырезал маячок. Он был слева, в полудюйме от кожи, в жировой ткани под грудной клеткой. Пришлось это сделать, когда стало ясно, что за мной не придут. По этой же причине я разобрал оборудование и устроился на работу.

Кин снова откинулся на спинку кресла, стараясь не выдать, насколько он изумлен яркостью воспоминаний.

– Маячок не работает, – сказал он. – Как вы определили его местонахождение? Как ты меня нашел?

– В нашем времени с момента твоего отбытия прошло две недели. Стандартный период для задания. Это значит, сотрудника пора эвакуировать. Я пришел на работу, включил маячковый сенсор и получил сигнал из этой геотемпоральной локации. Засек его вчера, в шестнадцать часов сорок одну минуту. География верная, год – нет, но мы обязаны проверить точку обнаружения. Твоему маячку изрядно досталось. Думаю, он испустил последний сигнал под воздействием каких-то внешних факторов.

Шестнадцать сорок одна. Вторая половина дня, без девятнадцати пять. Гараж. Машина Хезер. Вспышка и пронзительный звук.

Кин списал их на головную боль.

По всей видимости, когда маячок оказался под колесом, на долю секунды цепь замкнулась, и этого хватило, чтобы подать сигнал, а затем выключиться снова.

– Но если бы маячок не включился? Если бы ты его не нашел?

– С тех пор как в две тысячи сто двадцать втором появились подкожные маячки, ни один оперативник не пропал без вести. Поверь на слово, вчера вечером я все проверил. Коэффициент возврата – сто процентов. Резервный источник питания, защита от сбоев и так далее, даже если сотрудник убит. До этого, когда пользовались внешним устройством и теряли сигнал, правила предписывали, чтобы эвакуатор и прикрывающий его напарник отправились в дату конца задания, проверили ее на аномальность и вернули агента домой.

– То есть если бы не вчерашний сигнал…

– Я объявился бы в конце рабочего периода, в тысяча девятьсот девяносто шестом, через две недели после твоего прибытия. Но благодаря ожившему маячку я здесь и сейчас, ну и так далее. У нас есть правила, и мы их соблюдаем.

– Но… теперь ты знаешь, что я застрял на восемнадцать лет. Почему бы не забрать меня из девяносто шестого?

– Тогда получится дед, а ты помнишь, что в бюро дедов терпеть не могут. Кроме того, в отделе предотвращения парадоксов служат не самые простые ребята.