“– Я иду к Экзербиеву оазису! – крикнул он, стоя на коленях, когда Сойер уже занёс пистолет над его головой.

И в этом момент вся команда впервые увидела, как дрогнула его рука. Аура Темуса ослабилась в этот момент, обнажив частичку той сакральной цели, которую он преследовал, но в которую уже сам переставал верить; настолько ему дорогую, что поверил в неё вновь, повстречав какого-то лохматого бродягу в пустошах над Разломом. Так был заключён договор: Хьюго ведёт команду к оазису Экзербии, взамен получая свободу и долю этой энергии.

Сойер и Хьюго Кейлтс оказались в тёмном помещении, по ощущениям, лишь немного уступающем лаборатории. В центре находилась огромная капсула, корпус которой излучай свет, подобный тому, что исходил из фонаря Сойера.

– Это оно, – бросил Хьюго сам не понимая, что находится перед ним. Его мозг в этот момент был напряжён, был готов сымпровизировать в любой момент, додумывая легенду, когда-то созданную им на Пустоши. Кейлтс был готов умереть в любую минуту и совершенно не боялся смерти. Но неведомая сила наполняла мозг мыслями, желаниями увидеть, что будет дальше. Автор этой истории хотел увидеть её конец, поэтому именно сейчас цеплялся за любую возможность сохранить свою жизнь.

Они прошли вперёд, ориентируясь на свет от капсулы и фонарь Сойера, преодолевая препятствия в виде перевёрнутых металлических столов, разбросанных записей, различных колб и пробирок, а также шкафов с причудливыми научными образцами. Дуэт оказался у цилиндрообразной конструкции, непрозрачной капсулы, которую завалило металлическими листами, тем самым, мешая открыть механизм. На нём также находилась панель управления с кучей кнопок и разбитым дисплеем, на котором тускло светилось “ЗАКРЫТО”.

– Если уж сумел выбраться, помоги, – сказал Сойер и принялся разбирать груду металлических листов. Хьюго ничего не ответил и помог Сойеру.

Закончили. Затем нашли способ открыть конструкцию. Хьюго нажал на одну из кнопок на панели, после чего дверь в “капсулу” открылась, выпустив клубы пара. Мужчины откашлялись и, когда пар развеялся, осмотрели силуэт, вышедший из капсулы, который освещал свет дисплея.

Объектом, покинувшим капсулу, оказался робот, одна из машин, коих человек строил сотнями до войны. Человекоподобная конструкция, достаточно высокая – два с половиной, а то и все три – смотрела на своих “освободителей”. Да и по габаритам робот превосходил человека – крупные руки и ноги, а также корпус, в котором, казалось, мог бы спокойно поместиться человек. Сам корпус был сделан из неизвестного материала, да и после войны уже никто не мог узнать, из какого: для них тело робота на вид состояло из стали или металла. На янтарном корпусе машины горели сине-жёлтые линии, словно эскизы татуировок на теле человека. Но линий не было на “груди” робота – вместо них в машине было углубление, в котором ярко, будто маяк, горела синяя сферообразная конструкция. Форма головы робота слегка напоминала человеческую – она походила на человеческий череп; лицевая часть походила на стекло человеческого скафандра, и во всю её длину проходила вертикальная янтарная полоска, по всей видимости, аналог “лица” машины, как подумал Хьюго. Его теория подтвердилась – робот начал поворачивать головой, осматриваться, а полоска на лицевой части периодически моргала.

Хьюго попытался разглядеть хоть какие-то эмоции на лице Сойера, но тот стоял безмятежно, наблюдая за роботом. Вдруг он резко подошёл к конструкции и с небольшим усилием схватился за сферу в груди машины. Пара неудачных рывков, и Сойер спрыгнул на пол. Не поддавалась.