В его глазах мелькнуло что-то, что я не сразу смогла понять – то ли вызов, то ли принятие. Наконец, мужчина кивнул с легким оттенком уступчивости.

– Тем не менее, я не собираюсь упрощать вам задачу. Если вы намерены остаться здесь, то будьте готовы принять ответственность за каждое свое действие. – подойдя к окну вовсе сделал вид, что не замечает моих усилий собраться. – И постарайтесь меньше попадать в неприятности.

– Ответственность и честь – это то, чему обучена с детства, – ответила я, запрокидывая подбородок. – Но постарайтесь не думать, что я лишь беспомощная леди, нуждающаяся в спасении.

– В моих глазах вы хрупче,чем хрусталь, – крайне честно озвучил он. – Даже если вы Палентия,это не изменит данности того,что вы хрупки.С недавних пор, хранить ваше тело стало моей священной обязанностью.

– С вами всё хорошо? – недоверчиво уточнила, кривясь от этих слов. Волна неприятного омерзения пробежала по мне. – Кто-то вас зачаровал или вам вовсе угрожают? С обеда ведёте себя столь… галантно.

– Кто знает, быть может, я просто подумал, что разнообразие в общении наполнит нашу жизнь чем-то более приятным. – ответил Греймен, словно раздумывая, стоит ли ему раскрыть истинные мотивы своего изменения.

Чудак какой…а мне с ним бок о бок проводить почти каждый день.

– И все же, галантность не идет вам, – заявила я, возвращая себе прежнюю уверенность. – Верните мне хранителя с его холодностью и неприступностью. Без этого вашей компании будет не хватать присущего вам очарования.

– Вы первая леди, которой по душе моя неприступность. Ваш вкус необычен.

– Вряд ли…вы не соответствуете моему вкусу ни в одном из ваших воплощений.

– Это тоже новая истина для меня, ибо обычно все дамы в восторге от меня.

Самодовольство, как плотный плащ, окутывало его, и я снова поморщилась.

– Милорд Греймен, не знаю, с какими дамами вы имеете дело, это меня совершенно не волнует. Однако, вы мне неприятны. Пожалуйста, оставьте эти речи вашим смертным воздыхательницам, иначе меня может стошнить прямо здесь, в ваших покоях.

Николас усмехнулся, слегка наклонив голову, как если бы внимательно изучал мои слова. Казалось, его не беспокоила моя острота, и он наслаждался этой словесной перебранкой, делая из нее нечто сродни искусству.

– Все же, мисс Палентия, – продолжил он, облокотившись о подоконник. – Вы столь же прямолинейны, сколь и очаровательны. В свете всего сказанного мне остается лишь восхищаться вашими попытками держать содержимое желудка в себе.

– С каждой минутой труднее. – направляясь на выход бросила я,и поспешила удалиться прочь от этой сомнительной беседы.

Узы столь глубоко воздействуют на хранителей? Неужели за какие-то считанные дни способны вызвать такие разительные перемены в их поведении, а этот взгляд его… внушающий страх. Неужто все эти истории об инстинктах и том, что они – словно сторожевые звери для своих ведьм, истинны?

Войдя в свои покои, я спешила переодеться. К счастью, кроме перчаток и обуви, Николас меня не коснулся. Хоть он и грубоват в своих действиях, и я не забыла, как он оттолкнул меня в пещере, однако для таких вопросов у него есть воздыхательницы, и, полагаю, неприязнь ко мне никогда не свяжет нас подобного рода отношениями.

Искренне не желаю делить постель с тем, кто презирает меня лишь из-за слухов. Хотя, у него есть и другие причины для подобных чувств ко мне. Как ужасно всё это. Разумеется, я не подаю вида и никому здесь не могу довериться, поэтому запираю всё это в дальнем уголке души. Но, по правде говоря, ужас поглощает меня целиком и полностью.