Светофор уже вовсю светился зеленым, и возмущенные сограждане, кто продолжительными гудками, а кто и витиеватыми матюками, выказывали свое отношение к Славиному поведению на дороге.

Слава забрался в машину и, рванув с места, успел проскочить перекресток, оставив позади возмущенную толпу.

А, сволочь, купил меня на эту бумажку, – ругался инвалид, копаясь в кармане и выуживая оттуда стодолларовую купюру. – Справился, да? С инвалидом… Гад. Да будь у меня ноги, я бы тебя… – Наконец он достал купюру и швырнул ее на пол. – Подавись. Поймал меня, как на живца… И куда ты меня теперь? На опыты сдашь?

Слава припарковал машину и, заглушив двигатель, повернулся к инвалиду.

Прекрати орать. Ни на какие опыты я тебя сдавать не собираюсь. Я тебе помочь хочу. Если не веришь мне, могу прямо сейчас развернуться и отвезти тебя туда же, где и подобрал. Ну?

Инвалид, поверив или сделав вид, что поверил в Славины добрые намерения, наконец-таки успокоился и приготовился слушать.

Ты где живешь, Жень? – спросил Слава.

У цыган, – совсем спокойно, даже с какой-то обреченностью в голосе ответил он. – Они меня кормят, поят, кров дают, а я за это работаю на них. Взаимовыгодное сотрудничество, понимаешь?

Слава покивал головой, потом спросил:

А своего жилья, что, нету?

Дай закурить, – попросил Женька.

Слава отрицательно помотал головой.

Не курю.

Женька снял берет, достал из-под подкладки мятую сигарету. Закурив, попросил:

Открой окно, – затянувшись, выпустил струю дыма наружу. – А ты кто такой? Олигарх, что ли? Вроде не похож…

Я, Жень, тоже бывший офицер. Только мне повезло чуть больше, чем тебе. Заработал я, Жень. Много заработал. А куда деньги девать, не знаю. Вот…

Тоже мне, проблема. Ты поезжай в Подольск, в реабилитационный центр, – перебил его Женька. – Там таких, как я, которым деньги нужны, море. Или поезжай на Коровинское, на протезный завод. Поинтересуйся, какая там очередь на льготное протезирование. Так что, если хочешь деньги потратить, это не вопрос. Тебя как зовут?

Слава. Так что у тебя с жильем-то?

Да, была у меня квартира, – недовольно поморщился инвалид. – И семья была. В Туле. Я как из госпиталя вернулся, запил. По-черному. Жена терпела, терпела, а потом ребенка забрала и уехала. Я квартиру продал, а деньги пропил. Быстро пропил. Так бы, наверное, и подох бы на улице, если б цыгане не подобрали. Вот, теперь привезли меня в Москву… В столицу нашей родины, понимаешь…

Понятно. Итак. – Слава прихлопнул ладонью по рулю, как бы итожа этим жестом их разговор. – Я тебя сейчас отвожу на квартиру. Она оплачена на год вперед. Сегодня-завтра нанимаю человека, который будет с тобой жить и помогать тебе. Тоже на год. Я тебе заказываю протезы. Самые лучшие, какие только есть в мире…

А швейцарские можно? – перебил его Женька. – Говорят, там сейчас такие протезы делают… Все на электронике. Только подумаешь, а они как бы сами ходят. Вот только не пойму, передатчик сигнала они, что, в мозг вживляют?

Не знаю, – в свою очередь перебил его Слава. – Хочешь швейцарские, будут тебе швейцарские. Дальше. Я куплю тебе машину. С ручным управлением. Пойдешь работать. Пакеты по городу развозить или что-то в этом роде. Это я устрою. Когда будут готовы протезы, начнешь учиться. Подберем какие-нибудь курсы. Это мы с тобой попозже определимся. Надеюсь, за год ты во всех смыслах встанешь на ноги и сможешь дальше сам оплачивать квартиру. А может быть, и семью вернешь… Это уж тебе решать. Ну что, согласен?

Женька долгим, изучающим взглядом посмотрел на Славу, потом, все еще не решаясь поверить своему счастью, замирающим голосом спросил: