Я-то согласен… А что ты хочешь взамен?

Только одно условие.

Какое?

Отныне и на всю оставшуюся жизнь ты отказываешься от алкоголя.

И это все? Больше ты от меня ничего не хочешь?

Больше ничего.

Ну, это не вопрос. Обещаю, что к рюмке и не притронусь.

Тогда поехали. – Слава завел двигатель и ловко ввинтил свой джип в плотный автомобильный поток.

Женька стал первым и самым главным Славиным крестником, объектом постоянной заботы и… гордости за содеянное. В дальнейшем Слава съездил и в Подольск, и на Коровинское шоссе и обнаружил, что людского горя столько, что его кровавых денег хватает лишь на то, чтобы чуть-чуть помочь считанным единицам.

«Надо больше работать», – решил Слава. Пришлось ему создать свою собственную систему получения заказов, продублировав при этом систему связи, разработанную в свое время для него людьми Маркушева. Мелочевку Слава не брал, только солидные заказы. Да мелочевка к нему попасть и не могла, уж больно гонорар у него был приличный. Но зато и качество Слава обеспечивал по высшему разряду. Теперь генеральские заказы стали для него невыгодны, уж больно мало тот платил, но Слава и не думал от них отказываться. Во-первых, не хотелось ссориться с генералом, а во-вторых, Слава чувствовал себя обязанным ему. Ведь это именно благодаря генералу Маркушеву Славе удалось найти свое место в жизни.

Родись Слава на сто лет раньше и, возможно, русская история получила бы еще одного пламенного борца с неравенством, мечтающего исправить человеческую природу, заливая землю на сотни километров вокруг себя людской кровушкой. Но он родился в последней четверти двадцатого века, во времена, впоследствии названные застойными, когда естественная страсть человека к накопительству, семейному уюту и комфорту была признана вполне законной. Дальнейшее развитие событий только укрепляло и развивало в людях эту пагубную страсть. Жизнь научила Славу, что человек – такое существо, которое не может само остановиться. Ему всегда всего мало. И он продолжает хапать, хапать. Причем, чем больше стремится человек хапнуть, тем более подлые и мерзкие поступки приходится ему совершать. Поэтому, деньги, этот, по выражению экономистов, всеобщий эквивалент, являющийся для большинства мерилом жизненного успеха, благосостояния, творческих возможностей, счастья, наконец, для Славы стали показателем моральных качеств человеческой личности. Он был вполне согласен с Евангелием, утверждавшим, что проще верблюду пройти в игольное ушко, чем богатому обрести царство небесное. И даже если некий богатый субъект еще не успел совершить ничего отвратительного, то это ему предстояло в будущем.

Несовершенство этого мира удручало Славу, не давая вздохнуть ему полной грудью и обрекая на мучительные поиски своего места в нем. Жить в этом мире по его законам и правилам он не мог и не хотел, а что делать с ним – не знал.

И тут подвернулся генерал. И невольно подсказал Славе выход из тупика. Теперь жизнь его обрела настоящий смысл. Он очищал общество от мерзавцев и негодяев. А в том, что это были мерзавцы и негодяи, он не сомневался. Ведь никто не заказывал слесаря дядю Васю, простого клерка Петю или училку Марьиванну. Заказывали негодяи. И заказывали подобных себе же негодяев. «Я не могу очистить все общество и сделать его идеальным, – думал Слава. – Но я могу существенно проредить ряды мерзавцев, и от этого многим хорошим людям станет легче дышать. Как волк, уничтожающий слабых и больных косуль, не дает распространиться заразной болезни, тем самым спасая остальное стадо, так и я сдерживаю распространение в обществе эпидемии всеобщей подлости и предательства. Я – то неизбежное зло, которое в итоге порождает добро, давая ему развиваться в правильном направлении. Я, как булгаковский Воланд. А не будь меня, добро в своей слабости породит такую злую силу, которая поглотит все, всю Землю».