Генерал-лейтенант Маркушев. В отставке.

Слава подал ему свою, ответив в тон:

Капитан Будылин. В отставке.

Генерал цепко ухватил его руку, сдавив ее, как клещами. Славе в армии довелось повидать всяких придурков, в том числе и таких, которые, пытаясь доказать свое превосходство, устраивали состязание из всего, в том числе и из рукопожатия. Но он в такие игры не играет. Да он, признаться, ни в какие игры не играет. Слава, не отвечая на рукопожатие, лишь старался держать свою ладонь так, чтобы не в меру ретивый генерал не сломал ему пальцы.

«Никаких эмоций, – подумал генерал. – Ни тогда, ни сейчас. Интересная личность». Инцидент перед шлагбаумом произошел прямо у него на глазах. Генерал смаковал происходящее, как завзятый театрал, сидящий в третьем ряду партера и с наслаждением наблюдающий за малейшими нюансами игры любимых актеров. Слава поразил его. Поразил не решимостью, не отвагой (это ж надо было решиться попереть против агрессивного субъекта вдвое больше тебя), не быстротой и четкостью действий (за тридцать пять лет работы в спецслужбах генералу и не такое довелось повидать). Поразил полным отсутствием эмоций, можно даже сказать, абсолютным равнодушием к происходящему. Есть у человека инструкция, есть приказ, и он его четко исполняет, проявляя при этом самостоятельность, склонность к творчеству и не заморачиваясь никакими этическими выпендрючками. «Идеальный исполнитель, – подумал тогда генерал. – Как говорится, ничего личного, только бизнес».

Что же ты, капитан, лишил меня шофера? – спросил генерал, отпуская Славину руку. – У парня сотрясение мозга. А если б убил его? Этого ты не боишься?

Слава криво усмехнулся лишь одной стороной губ.

Нет. У меня справка есть.

Какая справка? – не понял генерал.

Что я сумасшедший, – снова усмехнулся Слава.

Что же ты сумасшедших на работу берешь? – генерал повернулся к директору. – Да еще в охрану, а?

Не сомневайтесь, Егор Виленович, – засуетился директор, – он уволен с сегодняшнего дня. Приказ я уже подписал. А в прокуратуру я тотчас позвоню, договорюсь…

Вот видишь, – не дослушав директора, генерал снова обратился к Славе, – ты остался без работы. Пойдешь ко мне работать, капитан? Если да, сегодня же едем в Москву. Мне особо рассусоливать некогда.

В каком качестве? – поинтересовался Слава.

Моего личного телохранителя и по совместительству шофера.

Пойду, – ни секунды не колеблясь, согласился Слава.

Тебе пары часов собраться хватит?

Пятнадцать минут. Только в цех схожу – отца предупредить.

Генерал Маркушев был главой крупной финансовой группы. Слава теперь, исполняя обязанности телохранителя, все время был у него на виду. Честно говоря, телохранитель из него поначалу был никакой. Но, в отличие от своих коллег и предшественников из спецслужб, расслаблявшихся от такой курортной жизни и потому неуклонно деградирующих (да кто ж рискнет покуситься на генерала Маркушева, финансовая группа которого является по существу частной спецслужбой), Слава быстро учился и набирался профессионализма день ото дня. Еще одно важное качество разглядел у него генерал. Слава был не болтлив. Не то, что не болтлив, он был самым настоящим молчуном. Причем качество это у него было не искусственно приобретенным в результате насилия над собственной натурой, а природным, заложенным в него от рождения.

После нескольких месяцев тщательного изучения генерал сделал ему новое предложение. И Слава снова согласился.

В силу специфики своего бизнеса у генерала возникали иногда определенные проблемы с различными людьми: частными лицами, госчиновниками, бизнесменами… И эти проблемы необходимо было решать.