Тут Бенгалику захотелось сделать еще какое-нибудь язвительное замечание, как вдруг послышался миролюбивый голос Чифира:

– Спасибо, Махмуд, за заботу. Мы подумаем, всё обсудим между собой и, возможно, поступим так, как ты сейчас посоветовал.

Зорро и Бенгалик с удивлением воззрились на «оппортуниста», а Баркаев, удовлетворенно кивнул головой:

– Вот и ладненько! Через пару часиков я вашу работу проверю, и тогда вы сможете спокойно пойти поспать.

Дежурный с довольным видом удалился в кубрик, а Зорро и Бенгалик, проводив его взглядами, повернулись к «уклонисту».

– Ты что, решил пойти на попятную? – насмешливо спросил Зорро. – Баю-баюшки захотелось?

Лицо «уклониста» обратилось к товарищам по «социалистическому труду». На нем блуждала хитрая ухмылка.

– В какую еще постельку? Сейчас Баркай успокоится, спать завалится, контролировать нас уже не будет. Что-то я от всех этих работ оголодал до невозможности, сводит судорогой! Братцы, а вам не хочется немного перекусить? Слегка, как бы говоря, поужинать?

Метрист прислушался к своим ощущениям. Есть действительно очень хотелось и почему-то даже сильнее, чем спать. Возможно, горемыки, понимая, что лечь в постель им всё равно не дадут, каким-то образом научились подавлять желание заснуть, а вот голод был чем угодно, но только не доброй тетушкой.

– Перекусить? – переспросил Зорро. – У тебя в тумбочке завалялась горбушка хлеба? Или посылку получил из дома?

– Не то, и не другое, – отрицательно мотнул головой Чифир, – я предлагаю сходить на Тюху. За какой-нибудь час успеем смотаться туда и обратно. Может, нам повезет, и удастся разжиться свежеиспеченными пряниками или батонами.

– Я – за, – поддержал Бенгалик это неожиданное предложение, – я сходил бы на Тюху даже не ради пряников – так всё здесь осточертело! – Он взглянул на Зорро. – Саша, ты как-то говорил, что с Тюхи пару раз выносил пряники. Ну, что ж, показывай теперь и нам путь к свежей выпечке!

– Тогда всё получалось как-то само собой. А сейчас уже обстоятельства не те, – подумав, привел Зорро осторожный аргумент. – И вообще, братцы, это легче сказать, чем сделать. По территории бригады в последнее время стали круглосуточно ходить патрули – влипнуть можем в два счета. А за Тюху еще и губа корячится. Это вы знаете?

Гауптвахты Александр не боялся. Как выяснится позже, ему по некоторым причинам был не по душе сам процесс этой новоявленной «продразверстки».

– Знаем, – ответил Чифир, – но как всё это объяснить моему голодному желудку?

– А мне всё едино – что губа, что родимая команда! – усмехнулся Бенгалик. – Редька, братцы, не слаще горького хрена. А порой мне почему-то кажется, что любая гауптвахта – это санаторий по сравнению с нашими трюмами и гальюнами.

Зорро задумался, пребывая в нерешительности. Потом, смущенно откашлявшись, решил предложить друзьям другой вариант:

– Ребята, может, сходите одни. А вдруг Махмуд или кто-нибудь из годков проснется, а из нас тут вообще никого не окажется. А я его как-нибудь смогу заболтать…

– Ты путь на Тюху знаешь, не мы, – перебил его Виктор Нечаев, – зря только рисковать будем.

– А чего там знать-то? – неуверенным голосом возразил Зорро. – Мимо Тюхи ходили много раз, теперь пойдете прямо на нее. Не доходя где-то ста пятидесяти метров до контрольно-пропускного пункта, сворачиваете к забору…

– Послушай, Саша, – Бенгалик положил руку на плечо Зорова, – пойдем туда, не зная – куда, возьмем то, не зная – что… Может, зря тебя прозвали Зорро? Тот неуловимый герой не был таким нерешительным. Давай-ка мы сошьем тебе черную маску – помогает от страхов и робости!