«А послал нас сюда князь Градимир, – подумал юноша, разводя костер, – Послал наверняка, если не зная, то предполагая, что мы, скорее всего, не вернемся из похода. Удобный способ избавиться от той части войска, что не предана ему безоговорочно. Такая вот чистка рядов. Ну, ничего, Ваша Светлость, мы еще посмотрим, как ты засуетишься, когда вдруг заполыхает прямо у тебя под боком».

Ворон пролетел над Стрельцом, заложил круг, и по спирали стал постепенно снижаться, пока не сел на карниз одного из домов в сердце столицы. Птица сначала перемялась с лапы на лапу, затем несколько раз ударила в ставни и громко каркнула. Изнутри дома послышалось негромкое ворчание, затем ставни раскрылись, заставив ворона невысоко взлететь, и в окне появился человек с каштановыми волосами, глазами цвета молодой травы, и лицом, словно высеченным из камня. Ворон еще раз каркнул.

– Ох, нехорошо это, когда ворон под окном каркает, – пробормотал человек.

Заметив на лапе ворона бересту, он подставил руку, чтобы птица смогла на нее запрыгнуть. Когда ворон оказался на руке, человек снял с лапы свернутую в трубку бересту, затем дал птице корку хлеба и отпустил ее. С громким хлопаньем крыльев ворон улетел сначала на восток, затем, заложив полукруг, унесся на юг.

Хозяин дома подошел к лучине, развернул бересту и прочитал то, что там было написано. Вести были дурные – на юге, в деревне Черный Луг вполне мог начаться не просто бунт, а настоящий мятеж. Согласно записке, двое пришлых путников стали подговаривать жителей взять приступом крепость Страж. Южная крепость была оплотом безопасности для всего юга Долины. Дозоры, выслеживающие вышедших из Могильника духов и мертвецов, доходили до Чернолесья, кое своей южной окраиной как раз и упирается в Могильник. Это спасало ближайшие к лесу деревни и юг Полесья от этой напасти. Захватившие же крепость крестьяне, скорее всего не станут высылать дозоры, а просто разойдутся по домам, успокоив свою вскипевшую кровь. Это означает, что исчезнет заслон между Могильником и жилой частью Долины. В этом случае порождения Нави просто выбьют юг и почти всю среднюю часть, если не расползутся дальше на север. Допустить такое было никак нельзя. Выйдя из дома, уже облаченный в кольчугу с нанесенным сложным узором, Хозяин запер жилище и громко свистнул. На зов подбежал серый в яблоках конь, на которого человек сел и ускакал в сторону княжеского дома.

Дождавшись сумерек, отряд из жителей Черного Луга выдвинулся в сторону Стража. Белые плащи распределились так, чтобы их не было заметно среди сельчан. При этом расположение позволяло им мгновенно пресечь признаки паники, в какой части толпы не находились бы. Лучник заметил их уже на подступах и пустил под ноги передним стрелу. Обычно не проявляющие к простому люду воинственных действий, ночью обитатели южной и не только южной крепости превращались в бойцов осажденной крепости. Особенно это относилось к Стражу, обитателям которого зачастую приходилось отражать ночью нападения особенно опасной нечисти или больших скоплений менее опасного врага. Видя, что гости продолжают движение, даже не думая останавливаться, лучник выпустил стрелу с утяжеленным наконечником в висящий рядом с главной башней колокол. Гулкий звон разнесся по крепости, заставив ночную смену прийти состояние боевой тревоги. Насчет дневной смены, которая сейчас отдыхала, лучник уверен не был, и приготовился кинуть увесистый камень в колокол. Однако, сделать ему это не удалось. Левой щекой и правым боком он почувствовал прикосновение чего-то, напоминающего когти зверя или чудовища. Больше он ничего почувствовать не успел: раздался хруст, и голова часового повернулась так, что едва не смотрела за спину. Обмякшее тело лучника упало на пол крепостной стены. Ближайший к месту происшествия лучник начал выпускать одну за другой стрелы в то место, где мгновение назад промелькнула смазанная тень. Последовало смазанное движение, и стрелы словно зависли в воздухе, затем упали на пол. Тотчас же лучника подхватила неведомая сила и с размаху ударила об один из зубцов. Раздался звук, который бывает, когда роняют зрелую тыкву, и на каменном зубце осталось алое пятно. Тело же лучника осело безвольной куклой. На других стенах дела обстояли не лучше, один за другим часовые то падали со стен, то просто оставались там, не подавая признаков жизни. Чуть лучше было у бойца, находившего возле колокола. Подхватившее его нечто, ударило лучника, успевшего сменить лук на короткий меч, о колокол. Раздался громкий звон, поднявший на ноги дневную смену. Не успел колокол стихнуть, как восстановивший зрение часовой увидел небывалую картину: неведомая сила, едва не убившая его, начала проявляться, наверху начали расползаться нити неизвестной ткани, и между ними обозначилась человеческая голова. Не теряя времени даром, боец подхватил меч и вонзил его в эту самую голову. Ткань, окончательно расползлась, обнажив человека в черном доспехе. Это оказался один из бойцов «Черной дружины». Ткань, обволакивающая его, попыталась найти себе новую жертву, но лучник подхватил лучину со стены и ткнул ей в эту ткань. От прикосновения пламени та занялась ярким огнем.