– Вот распределят вас по йеменским бригадам, там у арабов и попросите со складов что надо.

– А когда распределят?

– Когда к генералу в офис на представление попадете, тогда и распределят.

– Когда поедем на представление?

– Сегодня уже не поедете. Завтра пятница – выходной. Не раньше следующей недели.

Да, и если малярией заболеете, то нет лучшего лекарства от приступов, чем крепкий алкоголь. Надо всегда у себя, на всякий случай, иметь в запасе бутылочку, – встречающий продолжал твердо держаться первоначально взятой им темы.

– А вот при желтухе пить не советую.

– А что, тут и желтуха есть?

– И желтуха есть, и разные нехорошие лихорадки имеются, и паппатачи… и вообще, поосторожнее, берегите себя. Ночью спать будете, хоть и жарко, а простыней все равно укройтесь, а то сороконожка по голому телу пробежит – кровавый рубец недели на три останется.

– Какая еще сороконожка?!

– Большая такая, длинная, коричневая. По-научному сколопендра называется.

– А скорпионы?

– Полно. В пустыне камень отвали, там и сидят сразу по штуки три. Глазами смотрят и своими ядовитыми хвостами в тебя так и метят. Да что скорпионы! Вон в Хадрамауте пока наши специалисты в Аден за зарплатой поехали, обезьяны с гор спустились, залезли к ним в помещение, все вверх дном перевернули, у полковника форму сперли.

Пока мы ехали, печальный пустынный пейзаж с редкими сухими низкорослыми кустиками сменился на такую же печальную песчаную береговую линию, появились небольшие строения по бокам дороги.

– А это что – уже Аден? – поинтересовался я.

– Да, только что центр столицы проехали, – сказал встречающий.

Тут-то я про себя и подумал: «Эге… Ну и вляпался же ты, студентик!».

Нас разместили на первом этаже общежития в большой комнате, которая отдаленно напоминала палату в пионерском лагере. По стенам стояли кровати с продавленными металлическими сетками и тумбочками у изголовья. Кондиционера не было. Всех вновь прибывавших из Союза временно селили в этом помещении, которому старожилы дали меткое название «мясосборник». Обычно через несколько дней после представления у генерала и распределения обитателей «мясосборника» расселяли по комнатам общежития по два-три человека. Расположение, где жили советские военные специалисты, называлось Тарик. Тарик был построен еще англичанами для своих военных. Потом англичане ушли, а в их казармах поселились мы – советские военные специалисты. Для холостых было два двухэтажных общежития каменной и деревянной постройки. Их так и называли «имара хаджарийя» (каменное строение) и «имара хашабийа» (деревянное строение). На втором этаже вдоль одной из сторон здания шла открытая галерея с дверьми в комнаты общежития. В одном из помещений была общая кухня с несколькими газовыми плитами. Общий туалет с душем. Душ надо было принимать рано утром, самым первым, чтобы успеть слить на себя всю прохладную воду, которая была в трубах, находящихся внутри здания. Водопровод в Адене был на поверхности, трубы сильно нагревались на солнце, и можно было запросто ошпариться, либо мыться надо было уже совсем поздно ночью, когда вода в трубах поостынет. В одной из комнат каменного общежития на первом этаже был большой бильярдный стол с порванным в одном месте матерчатым покрытием, что, как выяснилось со временем, препятствовало правильной траектории движения бильярдных шаров. Рядом с бильярдной была небольшая дежурная комната. Там стоял стул, стол с телефоном и кресло, чтобы дежурный мог спать в нем по ночам. Чуть в стороне от общежитий было несколько, кажется, четырехэтажных домов, с квартирами для военных с семьями. Обычно вначале военный специалист приезжал один и ждал несколько месяцев, когда разрешат приехать семье. Был еще небольшой открытый кинотеатр, где по вечерам, когда стемнеет, крутили советские фильмы.