– Сакс? – спросил он. – Увлекаетесь?

Борис кивнул.

– Я – джазмен. А вы как к джазу относитесь?

– Уважаю. И люблю. Особенно Фрэнка Синатру, – ответил Фрэнк.

– А сами не пытались? – поинтересовался Борис.

– Мать мучила в детстве уроками на фортепьяно, так что при желании смогу заработать на хлеб себе таким путем, – усмехнувшись, объяснил Фрэнк.

– А, на самом деле, чем занимаетесь? – спросил Борис.

– Бизнесом, – честно ответил Фрэнк.

– Да? А говорили, что вы мафиози, – с улыбкой проронил Борис.

– Это одно и то же. Разница в том, попался или нет, – объяснил насмешливо Фрэнк.

– А вы попались?

– Пару раз, – бросил Фрэнк.

– Черт возьми, я опять остался при двух, – разочарованно проронил Борис. – Не знаю, какой бизнесмен, но игрок из вас отличный.

Он достал еще бутылку скотча. Разлил по стаканчикам. И, взяв один, сказал торжественно:

– Давайте выпьем за то, чтобы у нас там все получилось? Вы согласны?

– На брудершафт! – добавил Фрэнк, уже чуть заметно опьянев.

Выписывая ногами кренделя, Фрэнк отправился в каюту, когда уже было далеко за полночь. Доплелся до койки, и рухнул без сил, провалившись мгновенно в сон. И лишь ужасающий рев сирены заставил его проснуться. Находясь еще между сном и явью, Фрэнк отчетливо увидел сырые стены, по которым бежали струйки грязной воды, кандалы на своих руках и ногах, ощутил затхлый воздух. Вздрогнул и окончательно пришел в себя. Он по-прежнему находился в своей каюте, но теперь в иллюминатор бил яркий солнечный луч. Подхватив чемоданчик и пощупав вшитый в рубашку сверток, вышел на палубу. Пассажиры гуськом спускались по сходням вниз. С облегчением он вздохнул и огляделся. Над зданиями порта возвышались небоскребы из стекла и бетона, в воздухе пахло свежестью и цветущими липами. Его путешествие закончилось. Он быстро прошел к сходням и направился вниз. Всей толпой их загнали в тесный ангар, где не было даже стула. Солнце нагрело металлическую крышу, стало невыносимо душно и жарко. Фрэнк подошел к Бобби, стоявшему у стены, поприветствовал его. Бледный, измученный вид нового знакомого свидетельствовал, что тот очень растерян.

– Почему нас не выпускают? – срывающимся голосом спросил он. – Что с нами делать будут?

– Думаю, обычный контроль, – ответил спокойно Фрэнк. – Как на любой границе, для эмигрантов. Разве ты такого не проходил, когда в Штаты переехал?

– Нет. Иначе было, – проскулил Бобби. – Нас тут как рабов держат.

– Ну что же ты хочешь. Здесь особое место. Свои правила, – с горечью объяснил Фрэнк.

Бобби бросил на него испуганный взгляд. Фрэнк услышал, как называют его фамилию, одобряюще похлопал Бобби по плечу и пошел к выходу. Его провели в комнатку с узкими окошками у самого потолка. Здесь стоял стол, за которым сидел маленький, незаметный человечек с серой, ничем не примечательной внешностью, гладко выбритое лицо, маленькие глазки-буравчики, мешковатый фланелевый костюм. Фрэнк сел напротив и приготовился ждать

– Пол Келли. Проведу беседу, перед тем, как вы сможете обосноваться в городе. Вы читали это? – спросил он, показывая очень хорошо знакомую книгу с пафосным названием «Человек – разумный эгоист».

– Да. Очень внимательно, – ответил Фрэнк.

– Отлично. Поэтому вам будет очень легко понять, что в нашем городе приняты именно те законы, которые изложены в этой книге. Первое – в городе существует ничем не ограниченный свободный рынок. Вы можете покупать и продавать все, что душе угодно. Все взаимоотношения добровольны, вы свободны выбирать, что продавать, как и кому. Никаких ограничений в виде правительственных законов не существует. Правительственных органов тоже нет.