– Совершенно верно. Ни левых, ни чернокожих, ни какой-либо другой швали. Мне импонируют ваши взгляды, – проговорил удовлетворенно Захари, сцепив пальцы на животе. – Так, так, у вас несколько судимостей. Бутлегерство, киднеппинг, вооруженный грабеж. Ого, непредумышленное убийство первой степени, – закончил Захари с явным одобрением.

Злая ухмылка искривила губы гостя.

– Заказчик попался капризным, – пояснил тот. – Но зато я приобрел влиятельные знакомства. Но ближе к делу, мистер Захари. Что я получу за свои бабки? Имеет мне смысл все бросать и тащиться в такую даль?

– Вы получите хороший дом, первоначальный капитал. Обмен ваших денег десять к одному. И никакого преследования полиции. Я вижу вас разыскивает Интерпол, – отметил Захари, лицо собеседника презрительно скривилось. – И запомните, вы никогда не сможете вернуться, – добавил он, бросив пристальный взгляд, пытаясь понять, какое впечатление эти слова произвели на него. – Даже, если будете испытывать сильную ностальгию.

– Это то, что нужно, – быстро ответил гость. – По «техасскому коктейлю» я вряд ли когда-нибудь соскучусь. Когда отправляться? – деловито поинтересовался он.

– Когда завершите дела здесь, – ответил Захари.

Гость рассмеялся коротким, злым смешком и бросил:

– Я здесь все закончил. А начинать не стоит.

– Через неделю из Города отправится теплоход. Теперь одна из кают «люкс» принадлежит вам, мистер Форден, – торжественно проговорил Захари, подавая собеседнику пакет документов в изящной кожаной папке.

Когда гость ушел, Захари раздвинув жалюзи, незаметно понаблюдал, как Форден садится в Каддилак CTS-V с затененными стеклами, и удовлетворенно подумал, что не ошибся в этом человеке. В таких они очень нуждались. Наглых, волевых, идущих на пролом, плюющих на общественное мнение.

Фрэнк стоял на палубе, облокотившись на перила, поежился, утро было промозглым, серым, прохватывал неприятный ветер. Закашлялся, и застегнул куртку до горла. Вытащил сигареты, но ощутил, что курить совсем не хочется. Ржавая посудина, пропахшая тухлой рыбой, совсем не походила на красавец-теплоход, который ему обещали. Хотя отдельную каюту, маленькую и тесную, он все-таки получил, в отличие от своих товарищей по несчастью, которые сидели кучей в тесном трюме, как селедки в бочке. Он держался особняком от них, но они тоже не жаждали познакомиться с мрачным типом в черных очках, которых он не снял, хотя солнце пряталось в темных, низких облаках.

– Привет, – услышал он чей-то голос.

Фрэнк недовольно обернулся и увидел молодого блондина с простоватым, округлым лицом и носом-картошкой. Судя по костюму – роскошному пиджаку с бархатным воротником, и светлым, хорошо отутюженным брюками, он тоже ехал в отдельной каюте.

– Борис Кайманов, – представился он. – Но зовите меня Бобби. Я так привык.

– Генри Форден. Можно – Хэнк. Вы русский? – поинтересовался Фрэнк.

– Да, – проронил молодой человек.

Фрэнк усмехнулся.

– Надо же. У меня отец – русский. И давно в Штатах?

– Нет. Лет пять. Хотел творить в свободной стране. Получилось плохо. Как думаете, нас там не поставят к стенке? – поинтересовался он.

– Не знаю, – честно сказал Фрэнк. – Но такая вероятность есть.

– Я живу в каюте неподалеку от вашей, – добавил Борис. – Давайте перекинемся в картишки. Не возражаете?

Фрэнк довольно кивнул. Они прошли в каюту молодого человека, которая казалась уютной и просторной. Борис достал колоду карт и спросил:

– Во что сыграем? В покер, преферанс, бридж?

– В преферанс, – ответил Фрэнк, ощущая поднимающийся в груди азарт.

Они сели за столик около окна, и начали игру. После первого круга, Фрэнк отвлекся, и обнаружил в вещах нового знакомого черный, кожаный футляр.