В пределах Польской Республики, как она образовалась после присоединения русских областей и Восточной Галиции, насчитывалось свыше пяти с половиной миллионов великороссов, украинцев и белорусов. По официальной статистике 1921 года, русского населения значилось 5.250.000. В областях, отошедших от России, русское население в некоторых местах составляло большинство в 85 процентов и поэтому не могло быть рассматриваемо как меньшинство.

Несмотря на это, польскими властями были приняты все возможные меры полонизации, которая касалась как великороссов, так и украинцев и белорусов. В плане этой политики всякое проявление национального воспитания или образования являлось не только нежелательным, но и противоречащим государственным интересам. Поэтому, в противоположность другим лимитрофным государствам, положение русской школы в Польше было трагическим, и русскому «меньшинству» приходилось не только бороться с нуждой, но и вести повседневную борьбу за своё существование. Полонизация проводилась не только в отношении школьного преподавания, но и в отношении религиозном. В школах был введён католический катехизис и обязательное посещение богослужений в католических церквах, о чём свидетельствовали сами польские историки и, в частности, К. Сроковский в своей работе «Национальный вопрос в восточных кресах» (Краков, 1924).

Был провозглашён тезис – «русских в Польше нет», оправдывавший полное уничтожение русских школ. По этому плану всем русским школам было предложено перейти на польский язык; те же школы, которые захотели сохранить преподавание на русском языке, были закрыты. Вновь открываемые школы были лишены права выдавать аттестаты зрелости. Большинство школьных зданий было отобрано. Разрешения на новые школы давались только на время. В эти школы можно было принимать только русских православных за исключением других национальностей, в том числе и евреев. Официальное название всех русских школ было «частная русская школа в ликвидации». К 1924 году на всей территории Польши было только 15 средних и 6 низших русских школ вместо 35 и 17 в 1922 году. Посещать их мог только 1 процент русского населения. Те же меры, но менее решительные, были применены и к украинским и белорусским школам. Как пример можно указать на количество школ в трёх больших областях (воеводствах) – Виленской, Новогрудской и Полесской с большинством непольского населения. В этих трёх воеводствах к 1924 году было 3280 польских, 44 литовских, 37 белорусских, 20 украинских и 4 русских школы. В июле 1924 года была проведена реформа, но она только слегка исправила ненормальное положение школ меньшинств. В отношении начального образования была допущена форма «двуязычной школы».

В 1922 году количество беженцев из России достигло нескольких сот тысяч, но к 1924 году их осталось не больше 150 тысяч. Официальный представитель Польши в Лиге Наций Сокаль указывал на цифру в 500 тысяч, но в неё польское правительство включало «оптантов», то есть русских, которые хотя и являлись коренными жителями отошедших к Польше русских земель, но не получили ещё польского гражданства.

В силу всех этих обстоятельств школы для вновь прибывших русских были немногочисленны и исключительно бедны.

Только постепенно русским организациям удалось получить разрешение на открытие нескольких школ, первой из которых была гимназия в Варшаве.