– Ге-о-ргий! По-бе-доносец! – были его последние слова.

– Со Герги яц! Со Зара ю! Ас йой-ур ю шу, сармакш 1! – произнесла девушка, подняв на дыбы своего коня, и в ее руке снова блеснуло острие штыка.

Зара неслась вперед и теперь поняла, что ее Сирдин может учуять противника раньше нее. Она на ходу погладила шею коня и прошептала:

– Отныне я буду слушаться тебя, мой Сирдин.

Некоторое время конь уверенно мчался по дороге, но вдруг, словно оступившись, Сирдин резко замедлил бег. Чуткие уши коня словно высматривали дорогу впереди, он решительно сошел с дороги. Теперь конь шел среди леса, словно считал каждое дерево, каждый куст. Заметив впереди огромный дуб, Зара направила туда своего коня. Остановила под ним Сирдина и, вцепившись в толстую ветку, полезла наверх. Девушка умело взобралась на самый верх и, достав из-за спины футляр с подзорной трубой отца, стала внимательно вглядываться вдаль. Селение пылало, но вплоть до самого селения Зара не заметила ничего подозрительного, ни единой души. Но вот у самой окраины селения были выставлены по обе стороны дороги четыре пушки. Они особо и не были скрыты от глаз. По всей видимости, артиллеристы рассчитывали на секрет из двух опытных солдат, скрытно выставленных на подходе к селению. И возле пушек Зара не заметила ни единой души, даже факельщика нигде не было видно. Но селение было в клубах черного дыма и запружено солдатами, рыскающими по домам и улицам, наступая на трупы убитых сельчан. Некоторые из них собирали яйца в курятниках, другие ловили кур, а третьи резали и забивали всю оставшуюся сельскую скотину на мясо. Рубили фруктовые деревья, уничтожали все, что не могли унести. Отчаянно защищавших свой двор собак они протыкали штыками многократно с хохотом, получая от этого большое наслаждение. Курам, что поймали в курятниках, они на ходу откручивали головы. Часть солдат, все еще, рыскала по улицам и проверяла мертвых, а если кого находили раненным, но еще живым, то тут же закалывали штыками. Ну а если солдаты

– — – — – — – — – — – — – — —

– Со Герги яц! Со Зара ю! Ас йойур ю шу, сармакш 1! – Я не Георгий! Я Зара! Я буду уничтожать вас, змеи (драконы).

– — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — —

находили истошно орущего младенца, то подкидывали одной рукой и подставляли штык. Подкинутый малыш испуганно кричал в воздухе, но скоро пронзенный безжалостным штыком божий ангел затихал навсегда.

«Звери они! А звери порождают лишь зверей! Надо извести их под корень!» – зловещим эхом разносились кличи врагов, треск пламени и клубы черного дыма над селением.

У Зары из груди вырвался крик отчаянья! Из глаз брызнули слезы. Она еле удержалась, чтобы не упасть с дерева. Ухватившись за ветку, она рыдала и не могла остановиться.

– О Всевышний Дела! Неужели ты не видишь все это! Из этого земного рая эти нелюди сотворили ад! – кричала девушки.

Зара не помнила, как она слезла с дерева. Забыв всякую осторожность, ломая сучья и мелкие ветки, она спустилась на землю. С ее головы слетела папаха, и волосы рассыпались по плечам. Она бросилась на землю и закрыла ладонями уши. Ручьями лились слезы из ее глаз. Она бы долго так пролежала, но быстро опомнилась, когда скоро к ней тихо подошел Сирдин и тронул ее за плечо мягкими губами, пытаясь посочувствовать и как-то помочь. Странно было, что этот конь не владел человеческой речью. В этом благородном животном было столько человечности и сострадания.

Вдруг в голове Зары пронеслась страшная мысль: «Висит! Всадники! Они же прямиком попадут в засаду, под огонь пушек! Они же попадут в эту мышеловку!»