Когда утренний свет начал пробиваться сквозь шторы, Бану с удивлением осознала, что она дочитала роман до конца.

Телефон зазвонил, и Бану вздрогнула, вырванная из своих мыслей. Она с удивлением посмотрела на экран – Инара.

– Алло? – спросила Бану, чувствуя лёгкую дрожь в голосе.

– Где ты? Арт-фестиваль вот-вот начнётся! – голос Инары был полон удивления и лёгкого беспокойства.

Бану взглянула на часы и тут же вскочила на ноги. Она не осознавала, как быстро прошло время. Фестиваль уже начался, а ей нужно было там быть.

– О, чёрт, – пробормотала она, рванув в ванную. – Я скоро буду, – быстро ответила она коллеге и отключила телефон.

В панике Бану бросилась под душ, струи воды мгновенно смывали остатки сна и воспоминания о ночи, которую она провела, читая роман Айрама. Однако, откровенные сцены из книги всплывали в её памяти с каждой каплей воды, касающейся её кожи. Она вспоминала страстные моменты, интимные детали, как её собственное тело отреагировало на них, как ей было сложно оторваться от книги.

Она стиснула зубы, пытаясь прогнать эти мысли, но они нарастали с каждым воспоминанием. Вода лилась, но не могла унять те чувства, что переполняли её изнутри. Бану резко выключила душ, быстро накинув полотенце и выбежала из ванной.

Взглянув на часы, она поняла, что нужно собираться быстрее. Сцены из романа не давали ей покоя, но сейчас не время для таких размышлений. Она оделась, наспех нанесла на себя лёгкий макияж, выбрала первое попавшееся платье и вызвала такси. Когда она уже спешила к выходу, на телефон пришло уведомление – такси будет через пару минут.

Бану, добежав до фестиваля, чуть не влетела в зал, где уже разгоралось обсуждение. Она остановилась на мгновение, пытаясь сориентироваться среди зон, выделенных для авторов разных жанров. Её коллеги должны были быть где-то поблизости, но взгляд непроизвольно упал на одну из сцен. Айрам, рядом с другими писательницами женщинами. Это была зона авторов любовных романов.

Толпа поклонников сгруппировалась у сцены, где писатели делились своими мыслями и опытом. Бану чувствовала, как её сердце забилось чаще. Она замедлила шаги, едва ли осознавая, что опаздывает к своим коллегам. Её взгляд был прикован к Айраму, который выглядел абсолютно спокойным и уверенным, сидя в окружении женщин.

Как раз в этот момент один из журналистов задал вопрос, приковавший внимание толпы:

– Вас не смущает, что вы один среди женщин пишете любовные романы?

Айрам улыбнулся, услышав этот вопрос. Его улыбка была спокойной, почти насмешливой.

– Почему должно смущать? – начал он, бросив взгляд на собеседников. – Я думаю, любовь – это универсальная тема. И разве кто-то может сказать, что только женщинам позволено говорить о любви?

Зрители зашевелились, а несколько женщин рядом с Айрамом одобрительно закивали. Он продолжил, его голос был ровным, без малейшего признака смущения:

– В любви нет гендерных границ, как нет их в искусстве. Любой писатель, будь то мужчина или женщина, способен создать что-то искреннее, если говорит от сердца. В конце концов, любовь – это то, что делает нас людьми, не так ли?

Бану почувствовала, ей нравится, как он говорит и что он говорит. Он снова продемонстрировал своё мастерство слов, так легко перевернув неудобный вопрос в свою пользу.

Айрам, оглядев зрителей, заметил Бану, стоявшую позади. Их глаза встретились на мгновение, и сердце Бану болезненно ёкнуло. Она замерла, не зная, что делать – уйти или остаться. Айрам задержал на ней взгляд чуть дольше, чем следовало бы, его улыбка стала мягче, почти загадочной. Он узнал её и, кажется, это его развеселило.