Если бы Морн не спала, то могла бы выяснить, где предел ее выдержки.

Когда таймер на пульте отключился и она медленно вернулась в сознание, она порадовалась тому, что не стала рисковать. Ее тело ныло, словно у нее был приступ артрита, от которого страдал Вектор Шахид, а голова была тяжелой и болела, словно во время похмелья. Она не могла поверить, что смогла бы сохранить разум без помощи шизо-имплантата.

Остальная часть команды на «Капризе капитана» испытывала облегчение совсем по другому поводу.

Им удалось ускользнуть со Станции без дополнительных повреждений. Они могли в ближайшем будущем больше не пользоваться сильным m. И они почти наверняка не встретят здесь других судов, путешествующих на нормальной скорости так далеко от Станции – дистанции слишком маленькой для прыжкового двигателя, но становящейся очень значительной для обычного передвижения на ускорителях.

Суда по всему, они были в безопасности.

Естественно, существовала опасность, что корабль преследователей может попытаться опередить их. Люди Ника сами частенько пользовались подобным маневром; они знали, что это возможно. Но преследователь, входящий в тах на такое короткое расстояние, был делом невиданным. «Каприз капитана» далеко отклонился от траектории, которую можно было бы вычислить со Станции, и постоянно отклонялся все дальше. Направляющие ускорители вгрызались в вакуум, постепенно приближая корабль к пункту назначения.

Ник Саккорсо оставил на мостике только самых необходимых; рулевого, скан, информационный отдел. Для всей остальной команды он устроил праздник.

Отпраздновать спасение очаровательной и изумительной Морн Хайланд, как он сказал. От жадных щупальцев капитана Ангуса, овцеёбаря Фермопила, пояснил он. И отметить начало первых каникул этого корабля и его команды. В трюмах «Каприза капитана» хранился солидный запас соответствующих напитков и наркотиков. И вскоре все на борту были или пьяны, или под кайфом.

Это на какое-то время позволило Морн не мучиться своими проблемами.

Выпивка и наркотики были лишь временной мерой; возможностью для мужчин и женщин без шизо-имплантата совершить изменения в мозге. Когда празднование завершилось и последствия приема такого количества горячительного были преодолены, люди Ника столкнулись с проблемой нового рода.

Им нужно было придумать что-то, чтобы убить время.

Они не были подготовлены к долгим путешествиям. «Каприз капитана» был судном с прыжковым двигателем, а не внутрисистемной баржей. Вероятно, он, с тех пор как Ник стал командовать им, не проводил вне порта больше месяца. Команде приходилось что-то придумывать, чтобы занять себя.

У большинства членов команды были изменчивые темпераменты. Они были нелегалами – более привыкшими сражаться за свои жизни, чем бороться со скукой. Для них «каникулы» без дорогого секса, баров, интриг и других удовольствий, получаемых на Станциях, теряли всякую привлекательность. Недели ничегонеделания, сна и общего покоя было вполне достаточно. После этой недели начали множиться – как снежный ком – неприятности и проблемы.

Как-то раз Морн услышала в коридорах звуки, похожие на выстрелы. Грязные ругательства наполнили корабль, будоража «Каприз капитана» маниакальной радостью или гневом. Люди, которых она встречала, когда Ник водил ее в камбуз или кают-компанию, казалось, с каждым новым днем становились все более неряшливыми, жестокими и жалкими.

В конце второй недели Вектор Шахид, воспользовавшись случаем, заметил Нику:

– Думаю, мы почти готовы.

Ник заговорщицки улыбнулся и покачал головой.

– Поскорее бы.

Вектор пожал плечами и ушел.