— Ариф… — только и успела пробормотать я, прежде чем он потянулся ко мне, притянул к себе и завладел моими губами.

— Всё время хотел сделать это, — прохрипел он. — Иди ко мне!

Отодвинув кресло назад, он утащил меня к себе на колени и беспощадно терзал мой рот своим, сплетая наши языки в диком ритме сумасшедшего танца. Мы целовались второй раз, и мне казалось, что по-другому он просто не умеет. Он поглощал меня своим дыханием. Я полностью подчинилась ему, игнорируя руль, впивающийся в спину.

Руки Арифа блуждали по моему телу, по-хозяйски залезали под футболку и гладили грудь. Я застонала, чувствуя панику от того, что он снова нарушает мои границы, но его руки, поглаживающие меня, подавляли мой протест ещё в зародыше.

— Вкусная… Какая же ты вкусная, — бормотал он мне в губы.

Впившись пятерней мне в затылок, он удерживал мою голову, будто боялся, что я могу сбежать от него. Мы оба тяжело дышали, касаясь друг друга носами.

— Сними, — поддев мою футболку, сказал Ариф, а затем сдернул её через голову.

— Нет! Это безумие… Что… Мы… Делаем?

Я бросила затуманенный взгляд в окно, боясь, что нас могут увидеть. Но заправка была пуста. Ни единой души.

— Тс-с-с, Змейка доверься мне.

Ариф расстегнул мой бюстгальтер и приспустил лямки. Его ладонь скользила по моей коже, а взгляд обжигал и воспламенял меня. Сняв с меня бельё, он бросил его на соседнее сиденье.

— У тебя ах-ре-нительные сиськи, — проговорил он медленно. — Такие аккуратные, призывные…

Его губы вновь нашли мои, влажный язык, проник в мой рот. Наши поцелуи только усиливали мою дрожь. Чем дольше он целовал меня, тем сильнее опустошался мой разум. Я недоумевала, почему я вдруг стала неспособна оттолкнуть его? Почему он так влияет на меня? Оторвавшись от моих губ, Ариф положил руки на грудь и обвёл её, словно прощупывая и примеряя как она помещаются в его ладонях.

— Твою мать…

Большим пальцем он нажал на сосок и стал водить по нему круговыми движениями, дразня и будоража меня. Я выгнулась вперед, не в силах сдерживать рванный выдох, вырвавшийся из горла.

— Ариф, пож-ж-жалуй-ста, нужно остановится. — попросила я, прикрыв веки и дернувшись на нём.

Я чувствовала жар, исходящий от него. В промежность упиралась его выпуклость. Его рука поползла по моему животу и начала расстегивать пуговицу на джинсах.

— Не сопротивляйся, Змейка, сегодня я буду использовать только пальцы. Если, конечно, ты сама не станешь умолять меня о большем. Ты меня поняла?

На этих словах я открыла глаза, хмурясь. У него хватало наглости быть таким самоуверенным и дерзким в такой момент.

— Пошел ты…

Его пальцы проскользнули внутрь моих трусиков, и он начал массировать чувствительный бугорок, а затем впился губами в мою грудь. Он посасывал её, очерчивал круги языком. Я зарылась пальцами в его волосы и стянула губы, не позволяя стону вырваться наружу. Мои бедра дернулись вперед, вращаясь, чтобы сильнее чувствовать его прикосновения. Дыхание стало одновременно быстрым и неглубоким.

— Я уже очень далеко в тебе, Змейка, —прошептал он мне в ухо, тихо посмеиваясь.

Он ввел в меня палец и задвигал им все быстрее и глубже. Я полностью отдалась ощущениям. Мной овладела такая адская похоть, которую я никогда прежде не чувствовала.

Я знала, что уже через несколько часов мне будет жутко стыдно. Что мне захочется собрать чемоданы и навсегда покинуть страну или пустить пулю себе в лоб, лишь бы не встречаться с ним после всего этого. Но мне было плевать на то, что будет потом. Я хотела жить этим моментом. Проживать эти безумные эмоции и ощущения с ним.

8. Глава 8

Каждый день в течение последних двух недель я просыпалась с сожалением о том, что я не страус, и не могу спрятать голову в песок. Хотя именно этого мне и хотелось после всего, что произошло между мной и Арифом. Я ругала себя, злилась на себя, пыталась найти себе оправдания — и так день за днем по бесконечному кругу. Каждую ночь я воспроизводила в уме всё, что тогда произошло, и меня бросало то в жар, то в холод от стыда и бурлящих фантазий.