Споласкиваю лицо и руки прохладной водой. Становится немного легче. Ополаскиваю и шею, не обращая внимания на то, что намокает воротник блузки. Расстегиваю пговицы и протираю грудь.

Дышать разу становится легче, будто с меня сняли бетонную плиту.

Еще раз плескаю в лицо, приглаживаю влажными руками волосы и, застегнув блузку, шагаю к двери.

Хорошо, что не успеваю выйти. Опять слышу до боли знакомый голос.

И чего ему не сидится в своем кабинете? Чего ошивается около дамского туалета?

Страшная мысль отдается в голове горячечным пульсом – он меня видел и сейчас ждет, когда выйду, чтобы с позором вышвырнуть из офиса!

Замираю сама, практически останавливается и сердце. Прижимаюсь к двери, слушаю такой знакомый, такой дорогой голос, слезы наворачиваются сами собой.

Ну, почему? Почему ты не нашел меня после лекций? Хоть на пять минут, чтобы я знала, что ты меня не забыл. Хоть телефонами обменяться. Тогда Лерке не удалось бы подбить меня на ту авантюру. Не пряталась бы сейчас в туалете.

Даже если ничего бы не получилось, я не чувствовала бы сейчас себя такой подлой, грязной. Еще и ребенок… Неизвестно от кого.

Где была моя голова?

– Ну что, разобрался? Отделался? – насмешливо интересуется Вадим.

– Какой, отделался, – хмыкает, судя по голосу, Женя. – Еще долго здесь будет. Я решил оставить ее под программу, хоть и только закончила третий курс. Но, девочка, я тебе скажу… Закачаешься. Ты бы ее видел. Хотя, хорошо, что не видел, – сам себя обрывает он. – Отбил бы еще. Не девочка. Конфетка. Грудь, попа – все при ней. А глаза…

– Еще скажи, что ты видел ее глаза. Наверняка, только на грудь и пялился, – подначивает Вадим. Им что, обсуждать больше нечего?

– Ну почему на грудь, на ножки тоже, и попа. Зачетная, я тебе скажу, попа…

– Ты только помни, что мы здесь все-таки работаем, и здесь офис, а не ночной клуб, чтобы клеить девиц.

– Только внерабочее время. Я все знаю. Все помню. Но ты должен пообещать, что не будешь отбивать. Обещаешь?

– Да мне сейчас как-то не до романов.

Я слышу горчинку в грустном голосе, и сердце сжимается от жалости.

– К тому же со студентками. Они всегда ищут кого-нибудь постарше, чтобы потакал всем капризам. Да и отец в свадебном путешествии, ты же знаешь. Все свалилось на меня. Так что, даже если бы хотел за кем-то приударить, то просто некогда.

– Ну да, Каринка вон, с тебя глаз не сводит, приголубил бы девушку. Времени точно много не займет, да и она не будет против.

Я сначала не понимаю, что такое скрипит – оказывается, это я сама царапаю дверь.

Увижу Карину – все платы повыдергаю.

Хотя, это не должно быть моим делом, но патлы все равно повыдергаю!

– Думаешь? – Виктор испрашивает со слабым интересом, а я уже готова не только лишить неизвестную девушку скальпа, но и глаза выцарапать.

– Ты что, слепой? – восклицает Женя.

Ему тоже волосы повыдергаю. За компанию.

Будут с Кариной друг другу лысину полировать, чтобы не думать о чем не надо.

Дальше уже не могу разобрать из разговор, потом что голоса звучат все глуше и глуше, пока совсем не исчезают, а я решаюсь наконец высунуть нос из туалета.

– Вот и вы! Не ушли еще! – налетает на меня Лариса. – Группа уже начала работу, так что вам придется вливаться по ходу дела. Завтра приходите к десяти. Вам еще оформиться надо, а потом я представлю вас группе. Удачи.

– Спасибо, – бормочу я, предвкушая встречу с неизвестной мне Кариной.

Она настолько занимает мои мысли, что даже забываю об опасности столкнуться с Вадимом.

С самого утра понимаю, что все пойдет не так как надо.

Для начала после душа надеваю трусы на левую сторону и около пятнадцати минут дефилирую по комнате: пока накрасилась, пока причесалась и только когда начинаю одеваться, понимаю, что что—то не так.