Не могу сказать, что провел ночь хорошо, но я провел ее с пользой.

По крайней мере, появление Лесли меня не смутило. Я даже ухмыльнулся его грубоватым шуткам, хотя прежде всего интересовало меня оружие. Я сразу отметил оттопыренный карман его куртки. Такая же игрушка пряталась у него под мышкой – под твидовым пиджаком, но больше всего меня интересовала именно игрушка в кармане. Лишь бы он не переложил ее в другое место.

– Тебе не спалось, – ободрил меня Лесли. – Понимаю.

Он всячески подчеркивал свой успех, а также доверие, оказываемое им мне.

Вопрос доверия вообще был его коньком. Его ничуть не смущала собственная субъективность. Впрочем, невольно подумал я, чаще всего мы сами провоцируем подобное поведение. Разве не мы превратили доверие в чистую условность? Разве не мы сделали невозможным бескорыстное распространение технических новинок? Когда НАСА, эта могущественная организация, занимающаяся космосом, объявила, что все побочно сделанные ее сотрудниками изобретения могут быть свободно приобретены любой фирмой, мало кто решился отправить в НАСА открытку за двадцать пять центов. Старались украсть, купить, выманить.

Мы выехали под вечер.

Тяжелый джип с ревом разрывал вечерний воздух.

Погруженный в размышления, я не замечал Лесли, старину Рэда, Лендела, бессмысленно уставившегося в стекло. Он страдал, он выглядел подавленным. Все равно никто острее меня не ощущал нестабильности сегодняшней жизни и ужасной неопределенности – завтрашней. Компьютер эксперта – торжество фирмы «Счет» – высился над моим сознанием как чудовищная гора, в бездонную память которой, как ручьи и реки, стекалась вся мировая информация. Пройдут годы, кстати, не столь уж долгие, и в прозрачном доверху набитом подслушивающей и подсматривающей аппаратурой мире людям останется право только на такие тривиальные истины, как, скажем, ночь пришла или – солнце встало. Ничего больше. И мы, жалкие, задыхающиеся в океане банальностей, как вспышку молнии, как неожиданную новость, как свежий хлеб будем вымаливать у фирмы «Счет» хоть какую-то информацию.

За какой-то темной заброшенной фермой Лесли остановил машину.

– Минут через десять, – сказал он мне, – здесь появится твой шеф. Надеюсь, ты понимаешь?

Я понимал.

– Как думаешь, Лендел действительно слетел с катушек?

– Вопрос не ко мне. Не надо было его пугать.

– Но эту шумиху устроил он.

– Все равно развяжите ему руки. Похоже, вы отбили у него желание жить активно.

– Миллер, ты парень что надо. – На этот раз Лесли не льстил мне. – Уверен, мы будем работать вместе. Я, кажется, полностью расплатился с тобой за бэрдоккских фармацевтов.

Я кивнул.

Но лирика меня не интересовала.

Меня интересовал оттопыренный карман куртки.

Стрелять придется прямо из кармана, решил я. Времени нет. Всё будут решать секунды. Боясь вызвать подозрения, я вытащил сигарету. Я ни на секунду не хотел отвлекаться. Лесли рано торжествовал победу. Он не понимал, он не догадывался, что дело эксперта решит вовсе не сам эксперт, будь он хоть трижды гениален. Дело эксперта решат те несколько секунд, что будут (или не будут) отпущены мне судьбой. Эти секунды еще не наступили, но они приближались вместе с далеким ревом мощного автомобильного мотора.

Земля отсырела, с листьев капало. Недавно прошел дождь.

Услышав приблизившийся мотор, Лесли оторвался от дерева и встал слева, чуть впереди меня. Старина Рэд и Лендел оставались в машине. Минута… Еще минута… Мотор смолк…

Затем из-за деревьев показались два человека.

Первым шел шеф, непомерно громоздкий – в серой шляпе, в тяжелом сером плаще. За ним, приотстав на шаг, следовал эксперт. Несомненно, его подавляла тяжелая фигура шефа, но самоуверенность он не потерял. Он даже что-то насвистывал. Он был выше нас, он был выше происходящего.