После первой выпитой рюмки все заработали челюстями, поглощая студенческую закуску – пятикопеечные пирожки: ребята с ливером, капустой, картошкой, а девчата с повидлом да яблоками. Начали делиться наперебой своими впечатлениями о проведенных каникулах.

Такого профиля в стране было всего два техникума, и ребята здесь учились из всего Советского Союза: кто после восьми классов, кто по окончании службы в армии, были и направленные от производства повышать свою квалификацию. В общем, только в этой группе учились представители разных городов и областей: Харькова, Ленинграда, Донецка, Оренбурга, Белгорода. После того как домашние воспоминания уже подошли к концу, староста сказала:

– Ребята, я слышала в преподавательской, что наша группа этой осенью поедет в подшефный колхоз на сбор картошки на две недели, и будет там жить в школе.

– Ура! – приняли сокурсники с энтузиазмом такую новость. Мальчишки радостно потирали руки, строя планы на беззаботные от учебы дни, а женская половина, улыбаясь, шушукалась между собой.

– И ещё. Заведующий отделением предупредил, что завтра к занятиям хиппи с длинными волосами допускаться не будут, чтобы не показывали дурной пример учащимся младших курсов, вход в храм знаний – только через парикмахерскую, – в категоричной форме передала Толстова указания заведующего своим ребятам.

Влад был несказанно удивлен, когда после одной недели занятий в техникуме, их группу направили в колхоз «Родина» на уборку картошки.

Все ребята спрашивали:

– А где это, далеко ли от города и как оттуда добираться на выходные дни?

Влад гордо отвечал:

– Это мое родное село, я там родился и название ему Кадница. – Потом начинал расписывать все достопримечательности тамошних мест.

Прибыв в село на колхозном автобусе, команда, состоявшая из двадцати человек, куратором которой назначили Павловича, молодого и холостого физрука техникума, разместилась в местной школе. Женской половине отдали один из освободившихся от учеников класс, мужской половине – спортзал, находившийся в рядом стоящем здании. Владу, почти как местному жителю, разрешили пожить у своих родственников.

В полседьмого подъем, принять водные процедуры, завтрак в школьной столовой, который готовила местная повариха тетя Клава, неравнодушно поглядывая на молодого физрука. На уборку картошки в поле всю группу возили к половине восьмого, в полтретьего обратно. Потом обед, и до вечера свободное время на свое усмотрение под контролем Павловича.

В первый день, приехавшие на поле, с помощью куратора пересчитались.

– Все двадцать человек со мной, а без меня почему-то девятнадцать, – замыслился физрук.

– Кто принудительно трудится в поле? Слово из восьми букв – студенты. А длиннее, из тринадцати букв? – преподаватели, – пошутил Карпов.

– Я серьезно, кого нет? – поинтересовался Павлович.

Подошедший бригадир колхоза пожилой дядя Гриша, оповестил всех присутствующих:

– Вон трактор тягает копалку, выворачивая наружу картошку. Ставлю задачу – ходить следом и собирать картошку в корзины, потом высыпать на подъехавшие машины. Все понятно? – и сам же ответил, – все.

– А у меня вопрос имеется, – отозвался однокурсник Скоркин, приехавший из Минеральных Вод, – какая у нас дневная норма для выполнения плана?

– Норма? – переспросил бригадир, – вот от этого леса и, – махнув рукой в западном направлении, потом уточнил, – до обеда и шабаш, колхозники после обеда перейдут на это поле вас сменить.

Физрук поинтересовался:

– Где-то потерялся наш местный студент, вы не в курсе, товарищ бригадир? Не было его сегодня с нами в автобусе.