Запах в салоне стал ещё отвратней, к вони от моей рвоты добавилась ещё и вонь горелой кожи и волос. Услышав щелчок замков Бьюика, я быстро поднялся и дёрнул за ручку. Вывалившись из машины на асфальт, я сменил крики на стоны. Катаясь туда и обратно по асфальту, я схватил рукой свой подбородок. Он был весь сморщенный и липкий.

–Эй. Эй. Не трогай сейчас его. Дай ему застыть, – сказал он. Я тут же убрал руку и, просто свернувшись калачиком, продолжил стонать от жуткой, не проходящей боли. –Эй. Как ты там? – спросил мой спутник, который продолжал лежать на том же месте.

– Нормально, – спокойно ответил я.

– Парень. Сейчас не время лежать. Тебе нужно подниматься. Мы должны пройти этот путь. Или это может занять целую вечность. Ты знаешь, как долго длится вечность?! – сказал он, и я начал медленно подниматься. После того, как я встал на ноги, первое, что я сделал, подошёл к боковому зеркалу Бьюика, чтобы осмотреть свой подбородок. Кожа на моём подбородке напоминала кожу морщинистого старика. – Эй, парень! Заканчивай собой любоваться, – сказал он чуть ли не приказным тоном. Я ещё некоторое время по рассматривал в зеркало свой изуродованный подбородок, а затем резко повернулся к нему.

– И что прикажешь дальше?

– Мне нужна сумка с моими флаконами. Принеси мне её, – сказал он, я пошёл к багажнику Бьюика, где лежала эта сумка. Я вытащил сумку из багажника и, не дойдя до него несколько шагов, остановился и поставил сумку на пол. Он посмотрел на сумку, а потом на меня.

– Что будет, если я прыгну через стену?

– Тебя размажет так же, как и бедняг муха-жуков, – теперь я точно знал, что он мне врёт. – Это путь в бездну. А в бездне ничего нет, а это несёт за собой лишь вечные страдания. Ты же сам все видел, что с ними стало.

– В твоих объяснениях всегда есть утверждение. Только вот доверять сказанному, у меня поводов остаётся всё меньше. Хотя, ты для меня единственный источник информации. И это-то и затрудняет моё положение. Тут я могу строить только копрологические теории.

«Это что-то вроде искусственного сна, созданного с помощью биоинженерных технологий. Правительственная разработка. Точно, что-то вроде этого», – подумал я, но вслух произносить не стал.

– Ха! Сон, говоришь? Может и сон. Только вот выйти из него у тебя не получится.

– А я всё же рискну и проверю.

– Ну, как знаешь! – сказал он. И когда я понял, что у него больше нет контроля надо мной. Я развернулся к стене и резко сорвался с места. И когда стена была уже передо мной, я оттолкнулся и сделал прыжок. Я решил, что так у меня будет больше шансов на то, чтобы преодолеть эту стену.

В толщу стены меня затянуло так, что я видел, как часть моего тела находиться на столько далеко от другой, что не было видно, где я начинаюсь и где заканчиваюсь. Я чувствовал, что толщу стены мне преодолеть по силам, и что для этого нужно ещё сделать небольшое усилие. Я толкнулся вперёд. А затем понял, что там ничего не было. Ни каких из ведомых мне чувств, ни ощущений какой-либо формы. Вообще ничего. Всё выглядело так, словно я прыгнул вниз с обрыва или скалы. Но представление вещей, как подобный полёт должен проходить, изменилось кардинальным образом. Я видел всё это, словно картинку на экране. Как сторонний наблюдатель, но с некой связью с объектом своего наблюдение. Я стал чувствовать ощущение падения, но всё равно наблюдал своё падения со стороны. А затем картинка стала отдаляться от места моего падения, и я вместе с ней. Все дальше и дальше, словно режим «отъезд камеры», который способен удалиться до бесконечности, где есть только чёрная пустота вокруг. И уже в этой пустоте я стал понимать, что вот-вот моё долгое падения завершается, так, как завершается каждое подобное падение, бескомпромиссно и фатально.