Заметив мою реакцию, путник тут же замедлил руку и продолжил отодвигать плащ намного медленнее. Взгляд упёрся в старую зелёную пластиковую флягу, висящую на поясном ремне. Старик достал ёмкость и протянул Азамату, который буквально вырвал её из рук, недовольно фыркнув.

– Великую Катастрофу застал? Видел же? – спросил Уджаев.

– Да, – кивнул старик, склоняясь над рюкзаком и доставая из него пустой бурдюк из шкурки какого-то местного степного зверька. – Но я был совсем маленьким, практически ничего не помню.

– Плохо, – протянул купец.

– Чего плохого-то? – недовольно спросил Бикашев, столь же резко забирая бурдюк и возвращаясь к своей повозке.

– А то, что скоро не останется людей, которые бы её помнили. Да уже и не осталось почти. Опять забудем всё, чему научились. Опять молодежь те же ошибки сделает. Опять Земля отомстит…

– Да не будет этого, – фыркнул логист, удаляясь.

– Наши предки тоже так думали, – хмыкнул Анарбек, устремив задумчивый взгляд на садящееся солнце.

– Это неизбежно, – протянул старик, поправляя клапан рюкзака и выпрямляясь. – Мы всегда совершали и будем совершать одни и те же ошибки. И никогда их не поймем со слов других, пока не прочувствуем сами… Это наша человеческая судьба.

Караванщик перевел на него задумчивый взгляд, после чего его пухлые губы тронула улыбка.

– Меня зовут Анарбек Уджаев, – сказал он, подходя ближе к путнику и протягивая руку.

– Игорь Коновальцев, – ответил старик, пожимая её.

– Есть просьба у тебя? – спросил Уджаев.

Я невольно переступил с ноги на ногу. Давно я не слышал предложения просьбы. Ещё лет десять назад, когда я только начал заниматься этим делом, караванщики охотно задавали этот вопрос людям, нуждающимся в помощи. Но в последнее время подобное происходило всё реже. Во всяком случае, лично я давно с этим не сталкивался.

Губы старика тронула еле заметная улыбка.

– Я так понял, вы идёте на запад?

– На запад, – протянул Уджаев, выжидающе посмотрев на Игоря.

– Мне как раз в те края, возьмите попутчиком. На день, может два. Проблем не будет, гарантирую.

Анарбек сощурил свои глаза.

– Там на сотни квадратных километров лишь мёртвые поселки же. И старое русло Урала, зачем тебе туда?

– Я же говорю, повидать друга…

– Хороший друг, значит, раз ты готов так рисковать.

Старик Игорь поправил шляпу и кивнул.

– С одним ножом идёшь? – недоверчиво спросил Уджаев.

– Если не дать страху поселится в своем сердце, то и ножа достаточно, – ответил Коновальцев.

– Хорошо сказал, – кивнул купец. – Будь гостем моего каравана. Пойдём, пойдём.

Анарбек сделал приглашающий жест, указывая на свою повозку.

– Мир не без добрых людей, – улыбнулся путник и, подняв с земли рюкзак, последовал за ним.

– Вот, держи, – буркнул уже вернувшийся Азамат, протягивая старику флягу и бурдюк, на которых поблескивали капельки воды.

– Держать? Зачем держать? – улыбнулся купец. – Он с нами поедет. Давай, неси назад.

Логист недоуменно замер на месте. Я так и не мог понять, почему его постоянно всё раздражает. Даже сейчас было видно, как сильно он стиснул зубы, сдерживая внутреннюю злость.

Но лично я был рад такому решению Уджаева. Старик Коновальцев был явно не так прост, как казался. И что-то мне подсказывало, что от него можно узнать много чего интересного…

Солнце уже давно скрылось за горизонтом, и лагерь готовился ко сну. Дневная жара уступила место приятной ночной свежести. Редкие порывы ночного ветерка иногда касались моего лица, принося с собой множество пряных запахов степных трав.

Повозки были составлены в круг. Между ними на уровне крыш был протянут толстый электрический кабель. Горел десяток дежурных фонарей, запитанных от аккумуляторов. Это считалось среди караванщиков большой роскошью, и далеко не каждый купец мог позволить себе такое освещение. Несколько человек уже заступили в караул, изредка о чём-то перекрикиваясь с верхнего яруса телег.