(Это, само собой, не «старческий совет», а просто мои размышления над тем, о чём вы спросили).

И ещё одно: лучше больше доверять не своим «ощущениям» («я стал лучше – я стал хуже», «чувствую благодать-не чувствую благодать», и пр.), а Христу и Его заповедям. Больной должен доверять не столько себе, сколько врачу – самолечение загубило гораздо больше людей, чем принесло пользы. Понимаю, что от греха – тошно и отвратно (так и должно быть, грех отвратен), но – тем не менее.

О ЛИТЕРАТУРНОМ НАСЛЕДИИ:

«Писатель он был не то чтобы очень… Звёзд с неба не хватал, но, в общем, литературно наследил…»

Сегодня записывали на радио передачу с Виктором Куллэ.

Поразительно… всяк, кто всерьёз посвятил себя поэзии, рано или поздно додумывается-доживает-дозревает до примерно сходных вещей… до осознания того, что слово – жизнеобразующий материал, что для человека, что для народа. Что поэзия – это работа над собой, над ничем и никем иным. Что рогатки метки, но жизнь возможна. И что всё и есть, и будет хорошо, только никогда не легко.

Герб града Москвы – святой небесный таджик, в тёмный глухой предутренний час накалывающий на палочку с гвоздём тротуарный мусор…

Сё, птичий чирк, солнечный сверк, – чисты, град, твои тротуары; подставляй лицо под майский бодрящий душ, выходи в новое доброе утро!…

«Сегодня я думаю, что неважно, каковы причины ожидаемого апокалипсиса, неважно, чем вызвано беспокойство, значение имеет лишь особое состояние ума, когда человек выискивает причины для отчаяния, осознавая их как бы ex post»

(Чеслав Милош «Свидетельство поэзии. Шесть лекций о недугах нашего века», лекции, прочитанные в Гарварде в 1981—82 гг.)

Совершенно согласен с цитируемым в книге (её издало в 2013 издательство Рудомино, надо бы найти в бумажном виде…) Оскаром Милошем: поэзия присуща самой природе человека, она есть «страстная погоня за Действительностью» и «сакральное искусство Слова, именно благодаря тому, что оно берёт своё начало в самой сердцевине Всеобщего Бытия», а ещё – о «страшной ответственности» поэзии…

Итак, яснее чем пень мне самому о себе стало, что днесь на романтическую изгагу «мы богема – они мещане», которой и по сю пору жива изрядная часть пишущего стихи европейского человечества, смотрю я как на пережиток собственной скудоумной юности…

«Шо ви до нас имеете, гражданин начальник?!! мальчик таки сам большой, его уже и спросите!…»

Не знаю как вы, а я, например, не согласен, что в Священном Писании юмору не место.

История, которая читается в Неделю о слепом (на отпусте: «…молитвами всех слепых…» и проч.) – одна из любимых в Евангелиях.

Так и видится диссидент, которого вызвали в КГБ «поговорить», включивший, тск, дурака и говорением чистой правды («Итак, слушаю». – «Слушаюсь!») доведший следователя до ярости: «Во грехах ты весь родился!… пошёл вон!…»

Рассказывали про ребёнка лет 8-ми, который, пришед из школы, пытал маму: «Мама, ты холерик или пингвиник?»

Могут ли быть люди, которые не хотят Царства Божия?

Могут.

Потому что «земля, небо, между землёй и небом война» – а вдруг в Царстве война кончится, а я не знаю, как жить без войны…

И я не знаю.

Но давай потерпим ещё. И ещё.

Рано или поздно война кончится у нас с тобой внутри.

А там и про Царство видно будет.

В это и верим, на это и надеемся.

/память Иова Многострадального/

Думаю вот о чём: мы, православные, подкованные в слушании проповедей и чтении экзегез, навыкли порицать друзей Иова.

Навыкаем мы, это да, ловко, гладко и быстро; зарастаем навыком, как крепкой жёлтой мозолью…