– Это маловероятно.

– Ты же не можешь быть таким самоуверенным невеждой!

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ты должен знать, что духи умерших могут преследовать своего врага, даже если их изгнали из мира или уничтожили их оболочку. Они всё равно возвращаются со временем. Без души им даже больше по кайфу живодёрничать!

– Я знаю, о чём ты говоришь, но это нечто иное, Мудзин. И всё же спасибо за наблюдения.

– Ну, как знаешь! Держи ухо востро. О, припёрлись уже… Жр-а-а-ать охота!

Вспотевший Леон прошёл на кухню и достал из холодильника арахисовую пасту, баночку гречишного мёда, пакет молока. Со стола взял два спелых банана, украшенных пёстрым узором коричневых точечек по всему жёлтому полотну. С верхней полки над столешницей взял небольшую чёрную баночку с надписью «BCAA 4:1:1». Кинув в блендер все ингредиенты, кроме BCAA, Леон запустил цикл смешивания коктейля, а сам в это время разбавил в воде две ложки белого порошка из чёрной баночки «4:1:1» и хорошенько взболтал, после чего разлил жидкость с розоватым оттенком по двум стаканам, один из которых дал Мудзину.

– Это что такое? – принюхался Мудзин. – Избавиться от меня решил?

– Это витамины. После тренировки помогают чувствовать себя лучше, – не поворачиваясь к барсуку, говорил Леон, разливая коктейль из блендера по двум чашкам и попивая свою порцию BCAA.

– А… – очень многозначительно сделал вывод Мудзин, получая свою порцию содержимого блендера. – А это что такое? Здесь понятней, конечно.

– Что тогда спрашиваешь? Спортивный коктейль. Кто-то его протеиновым называет. Кому как удобно. Поможет восстановить силы, а поедим плотнее мы минут через сорок.

– Хорошо с тобой живётся! Был бы у меня такой друг, я бы, может, и не женился никогда… – мечтательно протянул Мудзин. – Вкусная штучка!

– Я рад, что тебе понравилось.

Леон поджёг стоящие на небольшой деревянной подставке для опавшего пепла благовония с гокхру и аккуратно установил композицию на маленькой чёрной чайной дощечке чабане, вынесенной на улицу под тень цветущих деревьев вишни. На чабане стоял небольшой термос с горячей водой и гайвань из толстостенной керамики тёмно-коричневого цвета, в которую заранее положил горсть габа улуна Хун Юй сильного огня. Заварил первый пролив, настояв его несколько секунд, а затем пролил настой в чахай и закрыл глаза; Леон прислушался к аромату чая и услышал нежные, тонкие ноты листа ассамики, изюма и немного пчелиной перги. Чуть остыв, чистый настой красно-коричневого оттенка раскрыл из своей палитры немного ментоловых и ванильных нюансов, украшенных ассамской терпкостью. Всё так же не открывая глаза, отпил скромный глоток и окунулся в волну красок: привычная кислинка сменялась узнаваемой ассамской терпкостью. Проходит несколько мгновений, и фрукты восходят солнцем из вкусового пейзажа, раскрываясь немного суховатым послевкусием. Уходит солнце, и луна занимает место на тёмном самоцветном море, пройдясь волной ментоловой свежести по величественному храму тела, тень которого покрывает мили.

Раскрыв глаза, Леон ощутил, как его разум очистился от мрачных дум и дурное послевкусие ночи рассасывается в воздухе, овевающем его влажное лицо, вспотевшее под прямыми лучами полуденного солнца. Вдыхая аромат гармонии сада, Леон учуял неприятный оттенок хрена с нотами сельдерея. Принюхавшись, понял, что аромат исходит не из кухни, где проснувшаяся Мизуки собиралась приготовить себе завтрак, пока под ногами носился Мудзин, но из глубин сада – откуда-то из зарослей разноцветных цветов. Встав из-за чайного столика, напрягая своё обоняние, Леон двигался в сторону источника неприятного, в контексте гармоничной композиции ароматов, запаха и через пару минут обнаружил в тени грушевого дерева бледно-фиолетовые цветы аконита, напоминающие маленький шлем с опущенным забралом. Леон сразу распознал цветок, заглянув в своё прошлое, где один из мейстеров монастыря Мариябронн проводил лекцию ботаники, посвящённую ядовитым цветам. Не понимая, как цветок пророс в его саду, Леон сходил в подвал, взял небольшую садовую лопатку и прорезиненные плотные перчатки, после чего осторожно выкопал цветок и обошёл сад в поисках его возможных собратьев, которых, к счастью, больше не нашлось. Держа в руках ядовитого диверсанта, Леон задумчиво рассматривал небольшой цветок, способный легко убить человека, и