Если человек поднимается по служебной лестнице, все больше и больше подчиняя свою жизнь, себя, свой ум, душу и психику работе, он должен быть счастлив – так ему внушают. Однажды, наблюдая изнутри жизнь крупной международной компании, я была поражена огромным количеством несчастливых, неустроенных лично, но необычайно довольных собой людей. Они вели образ жизни, разрушительный для их личности, они работали, не испытывая положительных эмоций к процессу работы и уважения к ее результату. Идеология компании предлагала им гордиться самим фактом масштаба и размаха ее деятельности как неоспоримым благом, а увеличение ее дохода предлагалось в качестве истинной цели развития человечества. Скажу честно, порой казалось, что я наблюдаю массовое помешательство.
Эрих Фромм в «Здоровом обществе»17 еще в середине XX века писал об опасности роботизации человека. Олдос Хаксли в своей ошеломляющей книге «Возвращение в дивный новый мир»18, описывает реальные угрозы, нависшие над человечеством. Самой важной он считает достижение управляемости психикой человека. Внушение ему не только мыслей, но и чувств, эмоциональных реакций. Как тут не воскликнуть вслед за Гамлетом, что «век вывихнут из своих суставов»! Мир сошел с ума! «По-настоящему безнадежных жертв психического заболевания можно найти среди тех, кто производит впечатление самых здоровых. …Нельзя сказать, что они нормальны в абсолютном смысле этого слова, – нет, они нормальны лишь в контексте глубоко аномального общества. Их безупречная приспособленность к аномальному обществу показывает, насколько серьезно их душевное расстройство», – вторит Фромму Хаксли.19
Могут ли создавать устойчивые пары люди с подорванной внутренней защитой? Могут ли они планировать деятельность и нести ответственность за себя и еще одиннадцать человек? Вряд ли…
К тому же, у идеального работника и не должно быть семьи. Тогда у него нет обязательств еще перед кем-либо, кроме компании. «Я тогда работал в [одна из ведущих российских компаний] … Там была такая корпоративная культура – работать много, очень много. Иногда непонятно зачем. Вот он сидит и гордится, что каждый день допоздна что-то делает. А мне хочется спросить его: „А что ты сделал? Ты для чего здесь?“. Все говорили: „Я работаю для своей семьи. Я хочу, чтобы у моих детей был крепкий фундамент в жизни“. Да какой там фундамент, какая семья, если он ее не видит? Я иду с ребенком в поликлинику. Мне звонят: „Ты где?“, – я говорю: „Я в поликлинике“, – „А почему ты? Почему твоя жена не пошла?“ – „Да потому что это мой ребенок!“, – они не понимают!»20.
Вопрос об истреблении в человеке человечности был красиво поставлен в 2007 году во французском фильме «Человеческий фактор», где главный герой, корпоративный психолог, открыто признается, что цель его работы – выжать из людей максимум, сведя к минимуму влияние личных качеств на процесс работы и подчинив волю человека целям корпорации. Фильм заканчивается словами старого музыканта о человечности. Проводится тонкая аллюзия между методами работы с людьми крупных корпораций и методами немецких фашистов.
Россия по методам работы с персоналом быстро догоняет, а в чем-то и перегоняет «загнивающий Запад»: «Предприятие заплатило тебе пятьдесят тысяч. Логично, что ты должен принести раз в десять больше, потому что с этих денег платят налоги, организуют тебе рабочее место. Если ты получил пятьдесят тысяч, то компания на тебя сто пятьдесят всяко израсходовала. А с тебя надо получить еще какой-то навар, не просто же взять тебя на работу, для того, чтобы тебя же и обслуживать. Поэтому ты ежемесячно должен приносить компании минимум в семь раз больше. А теперь давайте подумаем, какое решение, действие, мысль, поведение, – что будет приносить ежемесячно по пятьсот тысяч компании? Вот этот вопрос выносит крышу ста процентам соискателей…»