Качества, сформированные окружающей средой и способом пропитания, являются дополнением к качествам, передаваемым генетически, и в своем комплексе формируют различия, сопоставимые с различиями подвидов у животных. Они представляют важнейший ресурс развития всего человечества через механизм вариативности. Именно семья, дающая детям весь комплекс качеств (причем генетически транслируемые здесь полностью соответствуют не транслируемым), является основным инструментом формирования их в человеческом потомстве.

Если вы против воспроизводства человека на Земле (а такие персонажи, увы, встречаются), если вы считаете, что людей на Земле уже слишком много и пора бы им начать сокращать свою численность, то могу с уверенностью предположить, что у вас серьезные проблемы в семейной жизни и даже пару вам создать нелегко. Также с большой уверенностью могу предположить, что вы не вполне счастливы.

Итак, наша физиология требует семьи. (Если ваша ее не требует, это не означает, что, во-первых, не потребует никогда, во-вторых, что не требовала ранее, и, в-третьих, что вы не являетесь исключением из этого правила).

Малькольм Гладуэлл (Malcolm Gladwell), американский научный журналист и писатель, в своем бестселлере «Переломный момент» излагает данные современных биологов, доказывающие, что нам трудно общаться близко более чем с дюжиной других людей, и приводит следующее высказывание биолога-эволюциониста С. Уошберн: «В основном человек эволюционировал до освоения сельского хозяйства, когда люди жили в небольших группах, лицом к лицу. В результате биология человека выработала адаптационный механизм в отношении условий, которые во многом перестали существовать. Люди научились испытывать глубокие чувства к малому числу людей и в относительно короткие промежутки времени; и это все еще важные для них жизненные аспекты».

Физиологически нам комфортно жить в малой группе, членов которой мы очень хорошо знаем. Двенадцать человек: супруги, их дети и их родители, братья, сестры и бабушки. Сдается мне, что мы по-прежнему предпочитаем строить свои отношения в этой биологической рамке. И нам хорошо в ней!

Но за последние сто лет мы очень сильно изменили нашу планету. Мы большей частью живем не в природной среде, а в среде, сконструированной нами самими. И считаем ее самой правильной для нас.

Перебегая от дома к машине, мы вжимаем голову в плечи, если на нас падают несанкционированные, не заказанные и неоплаченные нами капли дождя. Мы бы с удовольствием купили услугу по транспортировке осенних облаков в Сахару, если бы это было нам по карману!

За последние несколько десятилетий в той части планеты, которую принято называть «развитой», кардинально изменились окружающая человека действительность и способ производства. Электроника и робототехника почти до неузнаваемости преобразили самую близкую к нам реальность – наше рабочее место и наш дом. Даже в не очень «умном» доме машины моют посуду и стирают белье, чистят ковры и пекут хлеб. Даже в офисе средней руки куча компьютеров считает, отправляет письма, рисует графики и ищет слова-синонимы.

Машинам абсолютно все равно, кто ими управляет, мужчина или женщина. Физическая сила и мелкая моторика перестали быть важнейшими качествами человека при распределении рабочих мест. За рулем современного комбайна и даже трактора, не говорю уж о мощном автомобиле, может сидеть не очень-то физически сильная женщина, которая за плугом не прошла бы и ста метров. Программировать швейную машину на вышивание узора может крупный мужчина, который своими руками не вышьет и простого цветочка. Более того, машинам абсолютно безразлично, какое настроение у хозяина, как он пахнет, является ли он мощным позитивным лидером, как того требуют, например, лошади (прочтите Перри Вуда [Parry Wood]