– Ничего, если я еще одну?

– Курите-курите, на здоровье… Прошу прощения, глупо получилось!

– Здоровье, здоровье… Кто знает, чем мы ему вредим по-настоящему? Говорите, Света, мне правда очень интересно. Вы прямо э-э… мисс Марпл.

– От Борьки заразилась. Так вот, самое главное. Когда мне удалось раздобыть его ноутбук…

– Раздобыть?

– Вы не представляете, насколько трудно получить забытый кем-то в самолете багаж – заинструктировано у них все до невозможности! Нет, когда сама Маша-растеряша жива-здорова, она приходит со своим паспортом, и никаких проблем. Получи, распишись, и свободен. А если пассажир умер… Мне пришлось ездить туда трижды, поднять на ноги сто нотариусов и двести чиновников самого разного пошиба. Они там до чего додумались – вещь, мол, дорогая, и это, стало быть, тоже наследство! Ах, у вас доверенность от отца, тогда, естественно… а она правильно оформлена, заверена? Отец, разумеется, имеет право, но… ждите, блин, полгода! Хорошо, и среди юристов попадаются психически нормальные. Получила.

– Там нашлось что-то интересное? Пролился, так сказать, свет?

– В том-то и дело, дорогой Евгений Борисович! Никакого света там не увидела ни я, ни мои телевизионные компьютерщики, ни самый продвинутый из знакомых хакеров – Гоша, Борькин одноклассник. Вы его, кстати, встречали на похоронах, это он там речь задвинул, про пойманную львицу.

– А в чем закавыка с той м-м… зверюгой?

– Знаете, это к делу, в общем, не относится. Просто выяснилось – ноутбук стерильно чист! Там нет ничего. Ни-че-го.

– Как это – ничего? Такого не может быть! Это же компьютер, и пусть пользователь даже все стер, на э-э… винчестере обязательно остаются какие-то копии файлов там, резервные варианты. Тут и мне, старому пню, ясно! У меня в бюро бывало: по ошибке сотрут протокол, я позвоню, придет… гм… мальчик, поколдует – получите и распишитесь…

– Видите, пню ясно, и мне ясно, а специалисту – неясно. Вернее, ему ясно совсем другое.

Гоша воздал должное чешскому продукту, еще порассуждал о превратностях судьбы, непредсказуемости выбора старушки с косой за плечом, и лишь настойчивое напоминание заставило его наконец приступить к «вскрытию трупа», как он назвал углубленный осмотр доставленного Светланой Бориного ноутбука.

«Мог бы и выбирать выражения», – с неудовольствием подумала она тогда, хотя бы из уважения к памяти одноклассника, – «Друг называется!»

– Не работает, говоришь? А в розетку втыкать пробовала?

– Пробовала, пробовала. Борькины пароли я не знаю, но он и не спрашивает, а вроде бы должен… или я чего-то не понимаю?

– Эх, вы, писатели-читатели! Пробовала она. Пароли… Давай и я попробую. Щас заработает.

Но, провозившись четверть часа, задумался, намекнул на жажду, а спустя еще полчаса подвел предварительный итог.

– Знаешь, мать, тут все немножко сложнее. Можешь оставить его у меня?

– Ради бога, сколько угодно.

– Я тебе наберу денька через два, идет?

На четвертый день она, не дождавшись обещанного «набора», позвонила сама.

– А, ты насчет Борькиного ундервуда? – с напускным равнодушием спросил хакер, – Да, с ним я, можно сказать, закончил.

– Гош, не прикидывайся дебилом, а? По-моему, кроме него тебя ни о чем и не просили. И почему – ундервуда?

– Ну, зингера… какая разница. Вы же к своим компам относитесь, как к первобытным печатным машинкам. Боря твой, при всем уважении, тоже ни черта не петрил. Набрал, сохранил, готовый текст распечатал и все, фантазия кончилась.

– А надо как?

– Как? Скажи честно, сколько своих материалов по сценариям, программам и прочей лабуде ты лично сохранила на дисках? За всю жизнь не надо, за годик прикинь.