– Я скину хабар там. – Горчер слегка приподнял мешок и указал на церквушку. – И сам туда же схоронюсь. Кто спросит, ну, если вдруг, – меня нет и не было здесь.

Абсолютно безразличный к сказанному, Оулле сделал вид, что ничего не слышал и не видел. Вновь раздался стук молотка.

***

Амбваланг являлся тем самым городом, про который каждый или почти каждый игрок в «Хроники раздора» мог сказать: «Здесь я начинал свой путь». Разумеется, необходимым требованием к произнесению подобных фразочек служило мечтательное закатывание глаз.

Вспоминали разное. Кто-то первые квесты – не ахти какие интересные, но зато первые. Другие, например, Фалайз – городскую канализацию. Место, в которое было очень просто войти и ещё проще выйти, правда, мертвым, ведь способов и желающих изменить тебе жизненный статус там хватало с избытком. Тукан всегда вспоминал магазины. Множество заманивало не ахти каким ассортиментом, но с точки зрения новичка это было не важно. Фиона всегда вспоминала белокаменные, залитые солнцем улочки.

Последние месяцы для Амбваланга выдались не из лучших. Но город довольно стойко пережил их с видом человека, которого зачем-то разбудили зазря, после чего он твёрдо вознамерился вновь уснуть. Однако не все вещи возвращаются в норму вот так сразу, стоит лишь подождать…

– Что это за каракули? – глядя на здание, мимо которого они проходили, удивился Фалайз. – Не первый раз их вижу.

– Не знаю, что это значит, но мне нравится, – злобно заметил Тукан.

Они втроем проходили мимо гильдии Шахтёров – богатейшей и влиятельнейшей гильдии не только Амбваланга, но и всех окрестных земель. По этой же причине особой популярностью в городе члены данной гильдии не пользовались. И, надо сказать, не особо об этом переживали, чем лишь усугубляли существующее положение дел.

Обычно фасад здания гильдии Шахтёров напоминал безвкусную выставку музея драгоценностей вперемешку с мрамором. Но в этот день или, вернее, когда-то ранее её «украсили» множеством однотипных рисунков разных цветов. Изображали они стилизованную кривовато-угловатую букву «М», которую на вкус конкретного создателя вращали в разные стороны и комбинировали между собой, из-за чего могло сложиться впечатление, что тут присутствовали и иные буквы.

Сейчас их активно стирала и закрашивала дюжина ботов под надзором тройки верзил того типажа, которые сначала бьют, а лишь затем спрашивают то, что им было надо.

– Это Малышня балуется, – пояснила Фиона походя, но, заметив, что её не поняли, добавила: – это, м-м-м, что-то вроде нубов-анархистов.

– За что, эм, борются? – с коварным интересом, явно догадываясь, каким будет ответ, спросил Тукан. – Как обычно?

– Как обычно, – подтвердила жрица и кивнула на здание другой гильдии, также разрисованное, – за всё хорошее для себя, против всего плохого для остальных. В частности за то, чтобы отнять у одних и раздать другим.

– А-а-а, так это друзья товарищей из СССТ?

– Как это ни странно, но мне говорили, что нет. И даже более того: в Союзе их, мягко говоря, недолюбливают.

– Я, эм, слышал краем уха, – поделился Фалайз, – что они в целом неплохие ребята. Популярные довольно. – Его одарили двумя скептичными взглядами. – Что? Они ведь за нормальные вещи борются, чтобы таким как мы легче жилось. А Шахтёров мне не жалко!

– Не разочаруйся в своих кумирах.

И хотя Фиона, говоря это, довольно мило улыбалась, взгляд её был предельно мрачен. Тукан же только многозначительно усмехнулся, словно человек, знавший наперёд все спойлеры к сюжету.

Амбваланг и окрестные земли, которые именовались «Союзом Запада», представляли из себя нечто вроде рыхлой федерации нескольких городов, деревень и кланов. Подразумевалось, что все они равны меж собой, но на деле всё было, конечно же, совсем-совсем не так. У кого за эфемерной спиной находилось побольше всего, желательно материального, тот и диктовал свою волю остальным. Остальные были вольны либо соглашаться, либо соглашаться, выторговав себе условия получше.