Я не успеваю решить, как поступить, агент Наварро уводит меня. Я пытаюсь что-то сказать, но у меня не получается.

Когда внедорожник высаживает меня у центра, от меня прежней больше ничего не остается. Я все оставила в машине, на заднем сиденье: свой блокнот, свои надежды получить ответ на загадку смерти родителей и свой голос.

Пустота

Эстела больше не разговаривает. Она вяжет себе саван из тишины. Ей говорят, что она страдает от ПТСР, чувства вины выжившего, генерализованного тревожного расстройства, клинической депрессии и многого другого. Ей дают лекарства, которые смягчают грани окружающего мира, но не приглушают его красок. Или прошлого. Или боли. Мир по-прежнему слишком громкий.

Она везде видит собственное лицо, которое будто насмехается над ней. В телефонах медсестер, когда те думают, что Эстела не смотрит. На экране телевизора в холле, пока кто-то из персонала не замечает ее и не переключает канал. На страницах газет и журналов, которые получают привилегированные пациенты.

Раньше она тоже была особенной пациенткой, пока не перестала говорить. Это называется «замкнуться в себе». Ее как будто нет, на нее не действует лечение – это худший вариант развития событий. Она превратилась в пустую оболочку.

Эстела ко всему потеряла интерес. Она покинула свое тело и существует вне времени и пространства, не понимая, почему ее оболочка по-прежнему здесь, хотя самой ее уже нет.

Она хочет полностью раствориться в пустоте своего разума… Но чей-то ядовитый голосок не позволяет ей этого.

– Сегодня еще кое-что о твоих родителях рассказывали.

Голосок ее соседки по комнате Бебе, она известная актриса-подросток и до приезда Эстелы была самой большой знаменитостью центра.

– Ты знала, что они были нелегальными иммигрантами?– злорадствует Бебе.– Это значит, что и ты тут незаконно.

Каждую ночь, когда Эстела лежит в постели и мечтает заснуть, Бебе в темноте нашептывает ей новые кошмары.

– Некоторые говорят, что именно твои родители и организовали нападение, они намеренно пожертвовали собой. Тебя тоже считают террористкой, поэтому правительство тебя прячет. Представляешь, что бы случилось, если бы все узнали, что ты здесь?

Однажды Бебе приносит Эстеле артефакт из внешнего мира. Это всего лишь клочок газеты, но несет он с собой страшные вести: «Из надежных источников нам стало известно, что Эстела Амадор проходит лечение в психиатрической больнице, проблемы с ментальным здоровьем возникли у нее из-за газа, которым она отравилась. Представитель правительства, имя которого мы разглашать не будем, сообщил: когда девушке исполнится восемнадцать, ее переведут в психиатрическую лечебницу для взрослых. Он выразил сомнение, что она когда-нибудь выйдет из нее».

Эстела хочет забыть об этом клочке газеты, но не может. Заметка будто притягивает к себе, заманивает в ловушку. Теперь ей не затеряться в глубинах своего разума, ведь мир никогда не перестанет звучать и мучить ее.

Ей нужно что-то предпринять. Эстела знает расписание работы медсестер и запомнила пароль от шкафчика, где хранятся лекарства. Она всегда продумывает путь отступления. Сегодня мир будет так же молчалив, как сама Эстела.

Она приходит в себя в изоляторе. Три дня за Эстелой наблюдают. Ей дают большие дозы антидепрессантов. Когда она возвращается в свою комнату, Бебе больше с ней не разговаривает.

Проходят недели, а Эстела все так же молчалива. Она видит, как другим пациентам становится лучше после курса терапии и лекарств, но она, независимо от того, как врачи корректируют дозировку препаратов, которые она принимает, ничего не чувствует, будто ее мозг заволокло туманом. И она этому рада.