Дин шёл впереди, его плечи были напряжены. Он не оборачивался, но я знала – он чует. Чует, что зеркало что-то изменило во мне.

– Ты уверен, что там никого не было? – спросила я, цепляясь за его руку.

Он остановился, не поворачиваясь.

– Кроме тебя? Нет. – Его голос звучал слишком ровно, будто он тренировал эти слова. – Но я слышал… крик.

Не мой.

Крик Сандера.

(Общий зал)

Мы вошли в зал, и тишина ударила по ушам.

Обычно здесь стоял гул голосов, смех, споры – шумела жизнь. Теперь же воздух был густым, как сироп.

Мари, вечно болтливая, сидела, уставившись в стену. Её рыжие локоны, обычно яркие.

Лео – тот самый, с татуировкой дракона – курил самокрутку, скрученную из жёлтой бумаги. От дыма пахло полынью и чем-то гнилым.

– Где Сандер? – спросил Дин.

Все переглянулись.

– Кто? – буркнул Лео, даже не поднимая глаз.

Дин сжал кулаки.

– Сандер. Высокий, в чёрной куртке. Вчера он проверял комнату с часами!

Мари моргнула, медленно, как сова.

– Дин… у нас тут никого так не звали.

Лёд.

Он побледнел, а я схватила его за запястье.

– Они правда не помнят.

…

Мы нашли его там, где время текло вспять.

Сандер сидел, прижавшись спиной к гигантскому циферблату, и улыбался.

Но это не была его улыбка.

– Сандер? – осторожно позвал Дин.

Тот медленно поднял голову.

– Кто… Сандер?

Его голос звучал как старая пластинка – ровно, но с помехами.

– Ты же… – Дин шагнул вперёд, но я удержала его.

– Посмотри на его руки.

На запястьях сияли шрамы – будто кто-то вырезал куски кожи. Но страшнее было другое…

Он тыкал пальцем в раны, как будто разглядывал чужое тело.

– Они съели его память, – прошептал Дин.

– Но почему так быстро?

– Потому что он перестал бороться, – раздался голос за спиной.

Мы обернулись.

В дверях стояла девушка, которую я раньше не видела.

Худющая.

Тёмные круги под глазами.

В руках – потрёпанный блокнот.

– Я Айви. И если не хотите кончить как он – уходите.

Она кивнула на Сандера.

– Смотрители уже близко.

– Сандер вспоминал жену. Каждую ночь. – Она закусила губу. – А потом… просто перестал просыпаться.

– Почему другие забыли о нём? – спросила я.

– Потому что он забыл себя.

Я посмотрела на её руки – никаких шрамов.

– Тебя не трогают смотрители?

Она откинула воротник.

Под ним – ожог в форме лапы.

– Трогают. Но я.… не интересна им. – Её голос дрогнул. – У меня нет никого «снаружи». Некому забыть меня.

Айви села на корточки, открыла блокнот.

Айви развела в углу крошечный огонёк, используя странные жёлтые листы из своего блокнота.

– Это письма, – сказала она, заметив мой взгляд. – От людей, которых больше нет.

Она развернула один лист – детские каракули: "Мама, когда ты придешь?"

– Я была воспитательницей в приюте, – её голос стал плоским, как лезвие. – Однажды утром мы проснулись, а дверь в город… исчезла. Замок просто забрал всё здание.

– Дети исчезали первыми. Их никто не искал.Она стерла ладонью пепел:

– Замок пожирает тех, кто сдаётся. Чем больше ты боишься – тем быстрее теряешь себя.

Она провела пальцем по списку имён. Большинство были перечёркнуты.

Дин наклонился вперёд.

– Ты нашла выход?

Айви замерла.

– Есть комната… но туда лучше не ходить.

– Почему?

– Потому что там зеркало. – Она подняла глаза. – И оно показывает правду.

…

Когда Айви ушла, Дин схватил меня за плечи.

– Нам нужно туда.

– Ты слышал, что она сказала? Это ловушка!

– А здесь – нет? – Он сжал мои руки. – Лия, мы исчезаем. Каждый день.

Я хотела спорить, но вдруг осознала…

Я не помнила глаз Сандера.

Цвета.

Выражения.

Всего два дня назад он смеялся, а теперь…

– Хорошо, – кивнула я.

Дин притянул меня к себе.

– Мы справимся.

Его голос дрожал.

– Потому что теперь мы есть друг у друга.