«Меня любят и это взаимно».

Оркус поцеловал Семелу в щёку и ещё крепче прижал к себе.

«Я никуда и никогда тебя не отпущу. Ты обязательно станешь хозяйкой моей башни. Ты перестанешь её бояться, и она тоже станет тебе домом».

Приглушённый удар об землю заставил их обоих обернуться. На траве лежал старый ржавый кузнечный молот с длинной ручкой.

– Это нам откроет путь, – сказала Гронья с ухмылкой на лице.

Оркус удивлённо посмотрел на молот, потом на замурованную дверь и встал на ноги.

– То есть?.. Ты предлагаешь пробить эту стену?

– Не стену, а кладку. Она не может быть такой уж прочной.

– Ты… что ты?.. Ты имеешь в виду, что я?..

Оркус снова посмотрел на молот и потом на кладку.

– Ни я, ни Семела не сможем. Я его еле сюда доволокла.

– А я по твоему смогу?

– У нас нет выбора.

Оркус тяжело вздохнул и взял молот за ручку. Он поднял его и положил на плечо.

«Тяжёлый…»

Подойдя к замурованной двери, он встал поустойчивее, и нанёс первый удар по кладке.

– Ох!

Юноша почувствовал отдачу от удара и почувствовал, как напряглась его спина.

– Это будет непросто…

Удары получалось наносить не так часто, как хотелось бы. Оркусу казалось чудом, что ветхий кузнечный молот не ломался – в отличие от каменной кладки. От неё летела пыль, а камни уже начинали выпадать.

– Ну, ещё немного…

Последний удар пришёлся на нижний кирпич и каменная кладка наконец-то рухнула. Оркус, обливаясь потом, упал на колени и выронил молот. Семела села рядом с ним и придержала его за плечи.

– Молодец.

Гронья кивнула ему и подошла к освобождённому дверному проёму.

– Оркус.

В ответ раздался тихий стон.

– Придёшь в себя – подойди. Это надо видеть.

– Сейчас…

Семела достала из своей сумки фляжку, откупорила её и приложила к губам юноши. В его горло полился крепкий куриный бульон, приправленный травами.

– Я туда добавила немного зелья, которое ты давал, – объяснила Семела.

Оркус почувствовал, как силы возвращаются к нему.

– Ты лучше всех, спасибо, – прошептал он и встал на ноги.

Семела схватила его за руку, и они подошли к Гронье. Путь вниз был свободен. Вниз вела каменная узкая лестница, изнутри коридора текло слабое свечение, которое чуть освещало подземелье.

– Ты же сказала, что здесь замуровали скелет… – прошептала Семела.

– Я тоже так думала…

«Мертвецы могут врать?»

Тут Гронья вновь почувствовала странный порыв. Она вновь услышала голос, идущий с низа этой лестницы. Она сделала первый шаг на ступень – и тут поняла, что она прекрасно видит в темноте.

– Даже лучше чем днём.

– Гронья? Что ты сказала? Ты… Ты куда?!

Гронья не слышала Оркуса. Она побежала вниз по каменной лестнице в глубину горы.

– Стой! Гронья! – испуганно закричала Семела. – Оркус! Ты куда?

Ученик чернокнижника помчался за ней. Семела задрожала, и слёзы вновь побежали по её щекам. Она не могла заставить себя зайти вслед за своими друзьями.

– Что мне делать?..

Она приподняла юбку и побежала наверх в замок.

***

Оркус понимал, что совершает ошибку. Страшную, непростительную, возможно, смертельную – но он ничего не мог с собой поделать. Ноги сами несли его вслед за Гроньей.

– Почему она побежала?

Мысли роились у него в голове и никак не могли успокоиться – думать было некогда. Ему надо было догнать девушку.

– Её нельзя одну отпускать! Здесь может таиться непонятно что! Здесь!..

Только сейчас Оркус осознал насколько темно в подземелье. Слабый свет луны освещал начало лестницы – вплоть до её первого поворота. Дальше царила кромешная тьма, из которой ещё слышался шум быстрых шагов.

«Гронья…»

О том, чтобы вернуться назад, Оркус даже и подумать не мог.

– Нужен свет, – прошептал он и осмотрелся.