Наконец Данка почувствовал как смрад рассеивается, стало чуть легче дышать. И уже через несколько минут его волосы поднял ветерок – он вылез из сточной канавы. А потом не оглядываясь, Данка, стиснув зубы от боли так, что те заскрежетали, побежал к лесу. Быстрее, чтобы только спасти жизнь, на другое у него мыслей пока не было. Только после, когда он, как угорелый, добежал до первой сосны, он остановился, чтобы перевести дух.

«Да, это была все ложь! Они обманывали нас все это время! Делали в селении, что хотели. Я должен всем рассказать!»

Теперь Данка сидел у сосны, вглядываясь в темноту перед ним. Замок был словно клыки в темной пасти хищника. Ни одного огня света. И даже не было слышно ни как по-охотничьи зазывает Лютомир, ни пения Вышеслава. Поэтому, Данка посидел еще немного и затем поднялся. Он решил для себя, что пойдет назад в селение и расскажет всем, что их, людей, все эти лета нагло водили за нос. Чтобы они поняли, кто такие старейшины и, что человеческая жертва, которую они приносили каждое лето, на самом деле лишь прикрытие для того, чтобы народ пугать. В замке никто не живет, и может, никогда и не жил.

Несколько капель дождя упали на плечо Данки. Потом ещё и ещё, и пошел настоящий дождь. Будто природа хотела очистить землю от скверны, которая происходила здесь ежегодно. Данка вспомнил – после праздника всегда был дождь. Он смахнул воду с лица, в последний раз оглянулся, что никто за ним не бежит, и, держась за левый бок рукой, шёл дальше в лес, домой.

Была настоящая ночь. И Данка мог только надеяться, что идет в правильном направлении, ориентируясь по приметам, которые запомнил. Дождь мешал, Данка за первые минуты дождя замерз сразу же и теперь дрожал, словно листья на дереве, когда ветер на них сердился. А еще он дрожал не только потому, что ему было холодно, а потому, что каждый куст, свирепым хищником казался, а каждая ветка, которая упала с дерева – звуком охотничьих шагов.

Однажды, Лютомир приволок на спине кабана, огромного, даже больше Сварога, самого высокого человека в селении. Но убил Лютомир этого кабана, как он сам потом рассказывал не в открытой схватке, а с помощью ловушек, которые он сам и изобрел. Вот этих-то ловушек, Данка боялся больше всего. Потому что не знал, где Лютомир мог их оставить, и были ли они вообще. Данка молился только, чтобы охотник был настолько уверен, что никто никогда не убегал, что даже и мысль такая в голову охотнику не пришла – ловушки ставить. А теперь надо было решить еще вопрос – как перейти на другой берег болота, к которому он обратно вышел? В общем, если обходить так потребуется больше, чем несколько дней, так как болото было большое, а путь, по которому они сюда пришли Данка забыл в то же время, как его нога шагнула за порог замка. Поэтому нужно было найти другой путь, более быстрый.

Но небывалая мысль пришла к нему вскоре. Данка примонил, как во время игр, кто к замку ближе сможет дойти, они всегда доходили до болота. Но один раз Малуша, худенькая бледная девочка, что была дочерью, Анастаса, их соседа, так та говорила, что нашла ход через болото, что где-то здесь бобры плотину построили. Приметил Данка, что вода несомненно поднялась, когда он и был здесь в последний раз. А чего он не заметил этого, когда они шли сюда с Градимиром, он не знал, потому что тогда другими мыслями была его голова занята. Вспомнив, где говорила Малуша должна была быть плотина, Данка обратился к левой стороне.

Мальчишка надеялся, что найдет её сразу, но он все шёл по краю болота, а плотины не было видно. Но не могли они же построить только домик, бобры эти? Или Малуша на самом деле им солгала? Да не могла она, так как всегда только правду говорила. Да и когда пошли они на ту плотину смотреться, так и не дошли тоже, так как шли долго, много времени, и побоялись, что родители будут на них ругаться. Поэтому и пошли домой, а Малушу тогда называли Бобровкою. Так и сейчас Данка по своим расчетам где-то должен был уже выйти к этой плотине. А дождь так и лил, нисколько не останавливаясь, а даже становился сильнее.