– Это у тебя плохо получается. Отправляйся к Гилберту, возьми доспех и пику, а потом готовься к походу.

– К походу? – Грайден-младший от изумления кашлянул. – К какому походу?

– Замок Короля Пауков в осаде. Ты не слышал?

– Нет, я видел Вестника, но погоди… – Феликс почесал подбородок. – Там же свой гарнизон, они же всегда справляются сами…

– Об этом всё утро говорят. Ты где опять пропадал? По девкам ходил? Лес отправляется на помощь в составе армии, которая должна была отправиться на материк.

Едва Феликс подумал, что избежал одной задницы, как увидел стремительное приближение другой, которая ещё больше и опаснее.

– Хотя бы скажи, что командовать будешь ты.

Отец усмехнулся.

– Лорд Дренлиг хочет посмотреть, на что способен его сын. Я долго спорил с Микаелем, когда он назначил Кастиеля командовать подкреплением в Винвалии, но тут всего лишь Альба.

Кас будет командовать войском. День становился всё хуже. Теперь под его началом отправятся в лобовую атаку не полсотни всадников, а армия в несколько тысяч человек. И среди них Феликс.

– Папа, слушай, так ведь сотня пехотинцев из Леса всегда охраняет лорда. Может быть, и мне остаться среди них? Я же умею сражаться, ты же знаешь.

– В этом нет нужды, лорда Дренлига и так… – генерал Грайден замолчал и пристально посмотрел на сына. – Хватит юлить, Феликс. Говори, в чём дело. Ты не хочешь отправляться в бой?

– Нет, дело не в этом, я…

– Говори прямо или разговор окончен.

– Хорошо, – Феликс собрался с мыслями. – Я, конечно, был бы рад стать участников вашего сурового мужицкого братства, но…

Он посмотрел на отца как можно печальнее и вздохнул как можно тягостнее, но отца это не проняло. Придётся говорить правду.

– Дело в том, что я понял на днях одну важную вещь. Я не хочу и не люблю сражаться, я…

– Издеваешься? – отец хмыкнул. – Ты прикончил конунга Эйрика Убийцу Машин! Я же тебя им в детстве пугал, когда ты себя плохо вёл.

– До сих пор помню, – Феликс улыбнулся. – Но дело не в этом. Вот смотришь на Каса, он в бою в своей стихии, а у меня руки трясутся, я молюсь, чтобы всё закончилось. Это настолько страшно, что…

– У всех нас бывает такое…

– Может быть, но вспоминая тот бой, мне кажется, что следующий точно станет для меня последним. Отрубят мне что-нибудь важное и…

– Для тебя важна только одна часть твоего тела, который ты думаешь. И это не голова. Смотри сюда.

Отец подошёл ближе и взял Феликса за руку.

– Вот смотри, твоя ладонь. Мягкая, как у благородной девицы. И посмотри на это.

Отец поднял свою ладонь, широкую, как лопата, и такую же твёрдую.

– Видишь? Это руки крестьянина. Я работал по хозяйству, едва мне исполнилось пять лет, просыпался, пока было ещё темно, и ложился, когда уже стемнело. У меня даже снов не было, так я уставал. Я целыми днями бросал коровье говно, копал землю, рубил дрова, работал на поле. Всё для того, чтобы не сдохнуть зимой от голода. Никаких сладостей и даже никакого мяса. А мой папаша в это время напивался до свиного визга и трахал моих сестёр. И вот когда мне исполнилось шестнадцать, я украл у него несколько монет, купил ржавый щербатый меч и стал наёмником. Потому что меч держать проще, чем лопату, а жизнь без единого просвета терять не жалко. Какой у меня титул?

– Барон, – сказал Феликс.

– Именно! Я получил этот титул у лорда Микаэля, когда он понял, что ему выгоднее держать вассала с гвардейской армией, чем тратиться на дорогих наёмников. А что ещё ты знаешь о моём титуле?

– Он не наследуется, – Феликс догадался, к чему ведёт отец.

– Именно. Ты наверняка думал, что будешь до самой смерти поживать в моём поместье и трахать сельских девок. Так вот, послушай, однажды я сдохну, а я уже немолод. Если ты не останешься другом с Кастиелем, поместье отберут. А с таки отношением к боям ты вряд ли останешься его другом. И куда ты пойдёшь? В деревню кидать говно и возделывать поля? Или вернёшься в ту жопу, из которой мы тогда с тобой едва выбрались?