Я не могу написать последние три слова…

Господи, ручка отлично пишет, но не может вывести именно эти слова.... Карандаш тоже… Ножом я не могу выцарапать это ни на одной поверхности. Попробовать только если кровью написать, но не факт, что получиться. Ничто не может…

«Нельзя читать дневник Брайана» – снова попытки, но остаётся после них только: «НЕЛЬЗЯ…».

Поднялся ветер. Закачалась люстра. Через разбитое стекло на меня смотрит луна. Зеркало упало в прихожей. Люстра перестала светить. Темно. Ветер начинает гулять по моей квартире и с силой завывать. В страхе моё дыхание сбивается. «Нужно сосредоточиться и успокоиться. Я не собираюсь кончать жизнь самоубийством». Что тут…? Нет… Господи! Это всего лишь сломанный накануне диван. Как я тебя не заметил? Включился телевизор? Стоп… я же его разбил, он ведь сломан! Значит, звук не из телевизора. Откуда-то с улицы в стену пришёлся удар и тряханул весь дом. Ни черта не видно. Нить натянута… верёвка какая-то? А, понятно: верёвку с балкона ветер занёс в дом. Отойду, пожалуй, немного в другую часть комнаты. Что-то металлическое шатается – такой противный звук. Шаг вправо, и снова удар в стену дернул весь дом. Для начала нужно заменить лампочку – в темноте ничего не разобрать, что творится.

Поставил под люстрой стул, встал на него и начал выкручивать сдохшую лампочку. Снова удар в дом: второй конец верёвки вылетел с балкона в направлении люстры. Я обернулся, и верёвка обняла меня по кадыку. Намотавшись на моей шее, до боли резко она стала тянуть меня в сторону, но моё тело, словно в ступоре, в судорогах оставалось неподвижно на одном месте. Я не смог удержать равновесие и, задёргавшись, нечаянно уронил стул, на котором стоял… Это конец…. Нужно срочно что-то делать! Мне трудно дышать, кадык передавлен, не могу вдохнуть… даже слюну не сглотнуть… я задыхаюсь… не могу больше сопротивляться… Как всё это произошло? Господи, помоги! нет…, н....

4 ноября 2010 года в своей квартире был найден повешенным Томас Рейнер. Обнаружил его молодой парень, работающий почтальоном.

Дверь в квартиру убитого была открыта, и парень осмелился зайти внутрь. В комнате он увидел повешенного. Под ним лежала тетрадь. Она сразу приглянулась молодому человеку. Тетрадь была очень красивая: коричневого цвета, с красивыми рисунками на обложке, похожими на тень веток от дерева. Золотом было высечено по середине титульного листа «Good Night». На первой странице была вклеена фотография его любимого актёра, Тома Хенкса. В ней было прописано всё, что происходило с убитым с 24 сентября по 2 ноября 2010 года… «Странно», – подумал Майкл, так звали почтальона: «ровно за сорок дней до его смерти начинает повествовать дневник». Он долго заставлял себя положить тетрадь на место, но всё-таки не смог удержаться и забрал её себе. Тем более, что большая её половина была пуста и пригодна для записей…

Зашёл почту отдать, а тут нате.

Сегодня похоронили того чувака, звали его Томас. Бедолага, опустился на самое дно, не смог сдержать удара судьбы. Запил, я думаю, тут любой бы запил, но вешаться-то зачем? Под ним лежала тетрадь. Мне почему-то она сразу понравилась. Полиции пока нет, никого нет. Соблазн велик забрать понравившуюся вещь. Сначала там, типа, «нельзя», «это же кража», «ещё и улика, которая нужна следствию», а потом всё же желание взяло верх. Да и чем эта писулька могла бы помочь следствию?

В ней как-то странно начинались записи: ровно за сорок дней до смерти автора. Всё из тетради ясно и понятно – суицид, самоубийство, короче, а больше и добавить нечего.