Правда, к счастью, лишь малая толика людей способна видеть очевидное, так что истинного соблазна не возникало. Другое дело ситуация с Иудой. Давно уже идет спор о природе его предательства. С одной стороны, он предал Учителя, а с другой тот не мог не предвидеть этого, иначе Он не Сын Божий. Предвидел, но не предотвратил. Почему? Ответ тоже ясен: без этого у Мессии не было бы Голгофы (Страдания), Воскрешения и Искупления! То есть без греха Иуды не состоялась бы христианская Троица. Есть отчего озадачиться.

Налицо «диалектика»: нет предательства – нет Человека и цивилизации. Нет предательства Иуды – нет искупления грехов человечества, нет и обратного доступа в Рай. И так далее вплоть до: нет предательства Яго или Клавдия – нет и великих пьес.

Сколько с тех пор было изгнано, посажено в тюрьму и казнено предателей за мысль-действие и переход к врагу, после чего по прошествии времени членам сообщества объявлялось, что гонимые, по сути, не предатели, а очень даже неплохие люди, более того – герои! В русской истории Александр Невский и Иван Калита для одних предатели-коллаборационисты, для других – великие государственные деятели, действовавших сообразно историческим обстоятельствам. Примерно такая же полемика идет во французском обществе относительно маршала Петэна. Так оно и продолжается. Горбачев или Ельцин – герои свободы или предатели? Суждения разные, ибо критерии давно размыты, потому что предательство амбивалентно. Для Англии «кембриджская пятерка» – разведчики Ким Филби, Маклин и др. – безусловно предатели, а для СССР – безусловно нет. Зато предателями объявлялись Солженицын, Синявский и Даниэль (за что и сидели в лагере), а для Запада они герои. И таким примерам несть числа.

Да что там политики, предательство входит в каждый дом, хотя бы через супружескую измену. А предательство детьми своих родителей, тоже ведь не новость.

Человек вынужден жить с феноменом предательства, как его организм с бактериями. Это симбиоз. Карма. Судьба. Следствие первородного греха. Определяйте, как хотите. Но это сама жизнь. И каждый человек обречен столкнуться с ним: или в качестве предаваемого или предателя.

А все началось с литературного источника – мифа о грехопадении в Эдеме.

Образ Явления

От картины Александра Иванова «Явление Христа» ожидали многого – великого полотна! Но когда ее привезли из Италии на выставку в Петербург, то критики сочли ее «засушенной». Пущенное кем-то определение закрепилось и теперь шлейфом тянется за этим творением.

Но что именно в ней было «засушено» – осталось не проясненным, хотя в искусствоведении по этому поводу написано много. Но уж больно учено и потому малопонятно. В поисках ответа на данную картину можно взглянуть глазами человека, не ведающего о чем сюжет. И тогда он увидит группу купающихся людей, причем один их них, указывает на приближающего к ним человека, мол: «Вот, наконец и он. Я же говорил, что придет».

Почему его ждали? Может, рыболовные снасти должен принести, а может, кувшинчик вина для начавшегося пикника? А какой пикник без интереса… Получается, критики, впервые увидев картину Иванова, не увидели в ней главного – Явления! Узрели нечто бытовой зарисовки. Что-то вроде «Охотники на привале» Перова.

Вот характерные высказывания искусствоведов на сей счет: «В попытке передать величие одного момента ушла драма целого, потерялась трагедия Искупления». «Так получилось, что рассматривать наброски и этюды к этой картине гораздо интереснее, чем смотреть на саму картину. При всей её завершенности и совершенстве композиция картины настолько не интересная и не читабельная, что не подготовленному зрителю видны одни только голые ноги и голые спины набожных евреев, а смысл картины средствами композиции не раскрывается. Даже призыв Иоанна Крестителя не работает на сюжет картины