Кино по выходным. Редкие походы на концерты невесть каким ветром занесенных в их края артистов. Грибы-ягоды. Свиньи-куры-огород. Всё как у всех. Но не всё. И не как у всех! Отправили Яшку на уборку следующей осенью. И отправили не в соседний колхоз, а прям чуть ли не на край света – в другой конец края, за шестьсот (!) километров от родного дома. Ох и переживала Нюра! Куда его там поселят? К кому? Хорошо она помнила свою прошлогоднюю историю! Старалась вида не подавать, но плакала ночами перед отъездом мужа в три ручья. Вышли они с Колей провожать папку на рассвете, стоят. И… Ну что ты ревешь? А у Яшки самого тоже ком в горле. Не на войну ведь провожаешь. Стоят, молчат. Колька ручонки тянет. И что вы думаете? Приехал Яшка к молодой жене через неделю на побывку. За шестьсот километров приехал! Потерял по дороге задний борт от кузова, но приехал же. И гостинцев Кольке привез – полную фуражку красных крупных ранеток. Это ли не любовь, друзья? Там дожди у них зарядили, сказал. И он, единственный из всей автоколонны… (О как! Единственный!) Пока остальные мужики… Впрочем, не будем повторяться. Вот такая у них была любовь!

Теща Домна Ивановна, надо отдать ей должное, старалась молодым не докучать и в гости приезжала редко. Идиллия, можно сказать, но… С Гераклами скучать не приходится! Это знали еще Герион и Диомед. Познала это и Нюра. Лето. Вечер. Ну нет и нет его с работы. Где пропал? Куда запропастился? Девять часов вечера. Нету Яши. Десять. Нету. Одиннадцать. Уж полночь близится, как говорится. Беспокоится Нюра. Да и не только Нюра, собака вон на цепи в ограде беспокоится. Как чует что-то Дружок. Выйдет Нюра за калитку, постоит, послушает вой Дружка. Нехорошо как-то на душе. Пошла она в этот чертов гараж среди ночи. Благо, не очень далеко от барака. Сторож долго выспрашивал, кто да что. Светил фонариком. А, Нюрка! Чего тебе не спится? А твой ушел. Давно ушел? Давно. Еще светло было. Ушел – в смысле уполз. С Лехой.

Поплелась Нюра к Лехе. Там тоже спали не все. Наслушалась от Лехиной Зинки такого! И про Леху. Чтоб он сдох, кобель! И про Яшу своего. Ох, нахлебаешься ты, Нюрка, со своим Гераклом! Ох, нахлебаешься. Беги от него, пока не поздно. Я бы давно от своего алкаша ушла, да кому я нужна с тремя детями. А моего не было у вас, Зин? Не было. Да он и трезвый-то меня боится, а тут. Мой на карачках приполз. Вон в сенях почивать изволит. Погоди, спрошу. Зинка загремела ведрами в сенях. Потом раздалось ворчание. Потом… Ты Геракла где потерял? Кого? Геракла где потерял, я спрашиваю? Какого Геракла? Греческого Геракла, какого… Греческого?! Яшку Геракла где потерял? Яшку?! Да, Яшку! Или Геракла? Ты дураком-то не прикидывайся! Где Геракл, спрашиваю? Какой Геракл? Яшка! Яшка или Геракл? Я тебе сейчас память налажу! Ты у меня сейчас…

Загремели ведра. Поднялся визг. Нюра поплелась домой. На часах полтретьего ночи. Яши нету. Собака воет. Что делать? Куда звонить? Да и откуда в бараке телефон?.. Вышла на крыльцо. Дружок, бедный, воем исходит. Подошла, погладила. Вроде легче стало. Всё не одна. Промаялась Нюра до рассвета. Так и не смогла даже задремать под вой да скулеж этот собачий. Решила идти завтра в милицию. Пропал муж, так и так, мол. Помогите найти, мол. Ох…

Вышла на крыльцо утром. Свернулся клубком Дружок возле будки. Умаялся за ночь, бедный. Надо ему костей вынести. Там вроде остал… Опа! Ну-ка, ну-ка? А это что такое из будки торчит? Вроде как ботинки Яшины? Ну-ку, ну-ка! Подошла Нюра к будке собачьей, а из будки храп богатырский разносится. Смотрит Нюра и глазам своим не верит. Будка собачья. Рядом пес калачиком свернулся. А из будки этой ноги торчат. И не просто ноги, а самые любимые ноги на свете. Мужнины ноги! Геракловы!