И в одну из ночей просыпается Яшка от крика бабьего и визга. Яшенька, спасай! Спасай, миленький ты мой! А?! Кого? Кому? Нюрка рожает! В роддом ее надо. Как? Кого рожает? А до утра никак не… Какое утро, милый? Щас роды принимать будешь! Давай, заводи свою колымагу. В район ее надо, в роддом. А то не ровен час. Ну че, делать нечего. Повез наш Геракл Домныивановнину дочку в роддом. А потом как по писаному. Уболтала-уговорила Домна Ивановна Яшку забрать молодую мамашку с новорожденным из роддома. Помоги, Яшенька! Нужно, чтобы всё было как у людей. Что люди подумают? Спросят же, кто отец. Разговоры пойдут. А народ у нас сам знаешь какой! Нюрка же не виновата. Я ее, дуру, предупреждала тогда. Как сына прошу, Яшенька! Хочешь, на колени перед тобой встану?

Куда деваться бедному Гераклу? Нарядили его, как путного. Сапоги-прохаря. Кепка. Рубаха «с петухами». Цветок в петлице пинджака. Вылитый Петр Алейников – Ваня Курский! Только маленький. Всунула Домна Ивановна ему в последний момент коробку с конфетами и шампанское. Приняли роддомовские акушерки Яшку, как всамделишного папашу. Вручили ему сверток: вот, держи! Вылитый батя!

А потом зарядили дожди и… Днями делать было абсолютно нечего. По бабам Яшка не гулял. Ехать домой на побывку было не к кому. Домна Ивановна времени зря не теряла и, включив всю бабью и материнскую мудрость, то и дело отправляла гулять с младенцем дочь свою с милым и безотказным постояльцем. Причем, настолько безотказным, что… И так Домна Ивановна к нему, и этак. Короче, женила она их! Самым бесцеремонным образом. Приперла к стенке нашего Геракла. Яша, Яшенька, ты только меня выслушай! И разложила ему всё по полочкам. Все плюсы и минусы. А самый главный плюс был просто убойным: выхлопотала Домна Ивановна каким-то образом молодой паре комнату в бараке. Отдельную! С отдельным входом. С первых секунд нашла общий язык с Яшкиными родителями. Сулилась подарить молодым корову. А что, Яшка? Женись, чего от добра добра искать? После второй рюмки Яшкин батя становился Сократом. Девка она справная. Корову подарят. Хоть молока вдоволь напьешься. Один пацан уже есть. Потом еще своего строганешь. А любовь?.. Опрокинул батя еще рюмку и выдохнул. А есть ли она, любовь эта? Боязливо обернулся в сторону кухни, где весело хлопотали новоявленные сватьи. Стерпится – слюбится, сынок! Вот увидишь. И надо признать, что батя-Сократ оказался прав. И стерпелось. И слюбилось.

Дело молодое. Все-таки не зря народ придумал эту фразу. В смысле «молодые сами разберутся». Вот и наши молодые как-то сразу нашли общий язык. Яшка принял пацаненка, как родного. Тем более что Колька действительно был на него похож. Нюра оказалась женщиной тихой и покладистой. Самое главное, что она влюбилась в Яшку по-настоящему! Сама к себе порой прислушивалась и понимала, что тоскует, когда его долго нет с работы. Выглядывает в окно. Несколько раз подогревает остывающий ужин. Ночью, проснувшись к малышу, подолгу смотрит на спящего мужа и чувствует, как в груди что-то замирает. Да и было от чего замирать! В любой ситуации Яшка-Геракл не терял присутствия духа. Веселый и жизнерадостный он заражал своей энергией окружающих. Заводился с пол-оборота на каждую шутку. Был душой любой компании, в которые молодую семью приглашали с удовольствием. Правда, душой компании он был до тех пор, пока… Хмелел он мгновенно. То ли по причине комплекции, то ли гены какие. Напившись, вел себя тихо-мирно. Не орал. Столов не переворачивал. Захмелев, Ящка тихо, как кошка, выбирал себе место. Там, где было безопаснее. Бродил по углам, примеривался. Чтобы никто его в плясовом азарте не растоптал к чертям собачьим. А потом посапывал где-нибудь под кроватью, не привлекая лишнего внимания. Лежал там до тех пор, пока жена Нюра, напевшись и наплясавшись до коликов, не взваливала себе на плечо легкое тельце своего Геракла и не отправлялась с этой ношей в ночь. Утром с помощью рассола или морса возвращала Геракла к жизни и…