В начале представлены такие рубрики: 遊覽 – «Путешествия»; 宴集 – «Пиры»; 餞別 – «Расставания»; 贈答 – «Обмен стихами-посланиями». В середине: 詠史 – «Стихи на исторические темы»; 述懷 – «То, что сокрыто в сердце»; 艷情 – «Любовь»; 樂府 – «Юэфу»; 梵門 – «То, что относится к буддизму», и последняя тема в этом разделе – 哀傷 – «Плачи, скорбь». В окончании помещены стихи только одного раздела – 雜詠 – «Разные песни».

В «Кэйкокусю» картина несколько иная: 賦 – «Оды фу», 樂府 – юэфу; 梵門 – «Буддизм» и 雜詠 – «Песни о разном». Впрочем, точное представление получить сложно, ведь многие свитки утрачены. Хотя на самом деле внутри каждого раздела стихи выстроены по тем же самым рангам. Особо отмечу: именно по рангу стих автора по имени «император Сага» оказывается практически всегда в первой тройке с двумя другими – «императором Хэйдзэем» и «императором Дзюнна», в какой бы сборник канси он не был включен.

И вот, вооружившись знанием о том, что все эти три императорские антологии – это табель о рангах, выстроенная в ходе проведения императорских пиров, на которые так просто, с улицы, никто не попадал, не имея желания следовать чинам и званиям, приступил к выбору автора для знакомства с переводом канси. Постоянно напоминая себе, что поэзия в данном конкретном случае выступает всего лишь как инструмент межличностной и межранговой коммуникации, медленно просматривал и прослушивал стихи первой антологии «Рёунсю».

Предлагаю вместе впервые прочесть.

Если бы меня кто тогда спросил – а что конкретно ищу? – наверно, не сразу смог бы и ответить. То есть в случае с китайской поэзией эпохи Тан не было никаких сомнений в выборе – только Ли Бай. В канси было с точностью до… наоборот, только не Сугавара-но Митидзанэ, и даже не спрашивайте почему, тоже не отвечу.

Расскажу, как это происходило: открываю электронный ресурс, копирую в буфер текст, завожу в переводчик, слушаю, смотрю и вижу – вот, первую императорскую антологию, ту, которая выше облаков, открывают два стиха экс-императора Хэйдзэя (Хэйдзё: тэнно). Первый стих – о цветках персика. Отличное начало, кажется, все соответствует рангу, статусу, старшинству и времени года. В мою первоначальную выборку не попал, визуально не зацепило.

С третьего по двадцать четвертое стихотворение автор – сам император Сага. Отложен для случая, если ничего не понравится, то хоть что-то.

С двадцать пятого по двадцать девятое – будущий император Дзюнна, но тоже мимо.

Тридцатое и тридцать второе – Фудзивара Фуюцугу, сын Фудзивары Утимаро, третий ранг. Уже есть довольно поэтичные и достаточно известные переводы Степана Алексеевича Родина как раз именно этих стихов. Взял один стих на заметку, позже можно будет сравнить варианты перевода, если ничего другое так и не понравится.

Тридцать третье – авторства губернатора провинции Хитати Сугано-но Мамити, третий ранг. Выходец из иммигрантских родов государства Пэкчэ, лоялен клану Фудзивара, соратник Фудзивары Утимаро; логично, что включен в первую пятерку авторов.

Тридцать четвертый – тридцать пятый стихи – авторства принца Нагао-синно, или Накао-оокими, пятый ранг.

Тридцать шестой – сорок восьмой – автор Кая-но Тоётоси, четвертый ранг, тоже не случайный человек, считался посредником во многих переговорах между императорами Хэйдзэем, Сагой и кланом Фудзивара, после инцидента Кусуко ушел в отставку, но император Сага продолжал ему благоволить.

Сорок девятый стих заинтересовал, а вот над пятидесятым рука замерла. В первый момент даже не понял, что на самом деле уже прочитал его по-японски в китайском прочтении, оно пелось и ложилось, что называется, на язык и на слух. Мало того, пока читал, даже понял, что видит автор и каким настроением делится. В моем восприятии стих был более похож на японскую поэзию, чем на китайскую, и наконец я посмотрел на авторство произведения.