Небо сегодня висело над полями спелыми синими гроздьями винограда, оно стремилось к земле и вот-вот, обрушившись, польёт. За окном раздался раскат грома и полило как из ведра, я посмотрела в окно, всё вокруг было размыто, лёгкая полупрозрачная зелень на деревьях утопала в раскатах весеннего дождя.
– Пожалуй, я приму ваше приглашение. – Улыбнулся Доминик и отдав своё пальто миссис Хипкинс направился прямо ко мне.
Моё сердце стало выдавать бешенные ритмы, а дыхание стало затруднительным.
– Эй, тебе же не понадобится искусственное дыхание? – Засмеялся Фрэд, увидев мою реакцию. Но кажется пошутив, он не совсем остался доволен, увидев, как я ещё больше залилась краской.
Доминик сел рядом, ему тут же подали приборы и предложили напитки на выбор. Я чувствовала его тепло рядом, как когда-то здесь сидела моя любимая сестра, и мы перешёптывались, смеялись за обедом, теперь это место занял он, и сама, не осознавая того, я была по-настоящему счастлива этому внезапному проявлению матушки природы. Пожалуйста, дождь, не заканчивайся.
– Мистер Гаррисон, какой предмет вы преподаёте? – Поинтересовался мой отец.
– Биологию, сэр. – От звука его голоса совсем рядом мои уши горели, и я не в силах была слушать о чём они говорили. Пока моё смущенное забвение не прервала Марго.
– Ты слушаешь? Мари! – Не сдержалась сестра. Я вздрогнула и удивленно посмотрела на молчаливого отца, а затем перевела взгляд на мистера Гаррисона.
– Твой учитель любезно согласился на дополнительные занятия с тобой, ведь ты пропустила несколько дней. – От слов отца у меня расшились глаза.
– Боюсь, что мне не совсем удобно, – начал Доминик, я заволновалась, происходящее никак не прояснялось, – у меня дома довольно много дополнительных материалов, а также все наглядные пособия, думаю если Мария согласится прийти ко мне, от этого было бы больше пользы.
– К вам домой, простите? – Бровь Флорэнс как-то само собой поползла вверх.
– Что вы, это дом миссис О`Браян, мы будем заниматься в общей комнате. – Доминик не смотрел на меня, сейчас он держал зрительный контакт с моей матерью.
За окном вновь прогремело, я поёжилась. Что-то странное происходило в этот момент на лице Флорэнс.
С одной стороны, она сама сказала отцу, что я пропустила занятия в школе и теперь было бы странно запретить мне позаниматься дополнительно, вот только мы с ней знали, чем это могло обернуться, а признаться вслух не могли. И сейчас ей нужно было сохранить лицо.
– Что ж, думаю, идея не так плоха. – Ответила наконец она под очередной раскат грома.
Я улыбнулась. Кажется, наконец разгадав, что задумал Доминик.
Но какой бы ни была причина, моё сердце вдруг наполнилось жизнью, при мысли о том, что мне удастся вырваться из этого дома краски вокруг меня, стали ярче.
Глава 6. Мария
Западная Вирджиния, 1986 год
Флорэнс
Я никогда не видела Флорэнс без пары перчаток, как незримый оберег они следовали за ней повсюду.
Незамысловатый аксессуар всегда подходил одежде, мама имела столько пар, что мне, ещё маленькой девочке, их было не счесть. Флорэнс выглядела элегантно, одевалась по моде, некоторые её наряды были из коллекций мировых кутюрье, а перчатки дополняли элегантный образ.
Говорить об этом – табу. Задавать вопросы – строжайший запрет.
«Просто мама любит носить перчатки» – рассуждали мы с Аннет. Она не помогала нам с купанием и никогда не снимала перчаток, даже если шёл дождь. Старшие об этом молчали, делая вид, что так и должно быть, при этом никто из нас перчаток не носил.
Происходить из семьи медиков – значит с детства слышать странные названия различных болезней, создавать случайные образы из причудливых латинских названий в своих детских фантазиях, пытаясь догадаться, что же это такое. Нам с сестрой много раз приходила в голову мысль, что перчатками мама скрывала какую-то страшную болезнь, но стоило нам заикнуться об этом, как Марго или Фрэд тут же одёргивали нас, добавляя «не повторяйте наших ошибок».