Граф бережно провел руками по звериным подлокотникам.

– Тигр – ярость, сила и бесстрашие. Змея – мудрость, хитрость и коварство. Орел – предвиденье, зоркость и стремительность.

Граф замолчал и отвел глаза в сторону балконного проема, любуясь океаном. Но затем вновь обратил свой холодный цепкий взгляд на Рауля. Собрав всю волю в кулак, Рауль не отвел глаза и достойно выдержал его взгляд. Граф с явным удовлетворением улыбнулся уголками губ.

– За долгие годы ты первый человек, кого я посвящаю в свои… – граф на мгновение запнулся, словно подбирая нужное слово. – Увлечения, – наконец продолжил он. – И то лишь потому, что подобные вещи, как мне показалось, тебе близки. Однако все остальные могут воспринять это как ересь, или, в лучшем случае, опасную причуду. Но в любом случае мне это не сулит ничего хорошего, поэтому я буду весьма признателен, если наш разговор не станет достоянием общественности.

Рауль побагровел.

– В данной просьбе не было решительно никакой необходимости.

– Извини, но в наше время с людьми благородными жизнь сводит все реже и реже.

Граф бросил быстрый взгляд на часы.

– Итак, вернемся к твоему делу, ибо, буду откровенен, во времени я очень ограничен и прошу присядь уже наконец.

Рауль охотно выполнил его просьбу и во всех деталях поведал о событиях, свидетелем которых он стал. В отличие от лейтенанта, графу он рассказал абсолютно все, включая историю с пещерой.

Граф слушал очень внимательно, ни на мгновенье не сводя с Рауля глаз. Когда рассказ был окончен, граф оперся локтем правой руки о стол, а подбородок положил на большой палец.

– Это все?

– Да.

– Ну что ж, теперь понятна твоя неприязнь к лейтенанту ле`Монтье, я сразу заметил это когда мы входили.

Граф встал из-за стола, сложил руки за спиной и вышел на свой шикарный балкон. Рауль последовал за ним.

– Да, возможно, я слегка перегибаю палку, идя на поводу у эмоций, но после того чудовищного непрофессионализма я очень боюсь, что он может завалить и это дело.

Граф склонил голову к груди и едко усмехнулся.

– Рауль, если ты мне не доверяешь, то не было нужды посвящать в эту историю.

Рауль ошарашенно открыл рот.

– С чего вы взяли? Напротив, вы первый человек, кого я полностью посвятил во все детали.

Граф обернувшись, посмотрел ему в глаза, но на этот раз взгляд был не холодным и пронизывающим, а дружеским и поддерживающим. Однако даже эта теплота не могла скрыть мощную энергетику, сокрытую за его загадочными черными глазами.

– Я прекрасно понимаю истинную причину, по которой ты не хочешь допускать лейтенанта ле`Монтье к дальнейшему расследованию, но почему-то не решаешься мне ее озвучить. Хотя, как мне кажется, я уже продемонстрировал тебе свою открытость, отсюда можно сделать вывод, что ты мне либо не доверяешь, либо держишь за идиота. Откровенно говоря, оба варианта меня не устраивают, но имей я право выбора, то предпочел бы первое.

Рауль, широко раскрыв глаза, смотрел на графа хлопая ресницами.

– Да нет же, уверяю, я даже понятия не имею, о чем вы говорите.

Граф прикрыл глаза и небрежно усмехнулся.

– Ну хорошо, дабы сохранить в чистоте твою совесть, сделаем вид, что я сам пришел к этому выводу. Итак, ты считаешь, что лейтенант каким-то образом связан с лицами из пещеры, и именно по этой причине устранил единственного свидетеля, способного их выдать.

Рауль был ошеломлен. Он не мог понять, что больше его потрясло – проницательность графа, или собственная недальновидность, не позволившая самому допустить такую очевидную возможность.

– Кстати, мы не обнаружили никаких следов того английского фрегата, с которым у вас произошло столкновение. Он словно сквозь землю провалился.