За воротами было что-то вроде крепостного дворика. Сразу повеяло средневековьем. Изнутри было видно, что стена, высотой метров шесть, сложена из огромных глыб, скрепленных цементным раствором. Кое-где проглядывала арматура. Поверх стены был еще парапетик, высотой примерно до пояса стоящим на ней охранникам. Вдоль него проложена дорожка. Там же размещены два пулеметных гнезда. С чем-то здоровенным и крупнокалиберным.

Стена огораживала просторный участок, размером с футбольное поле, неправильной формы. Просматривались какие-то хозяйственные постройками и даже загон, где блеяла живность. Кажется, обычные козы. Еще был огродик с совершенно земными помидорками. Крепкие ребята в респираторах бодро затаскивали ящики и мешки из машин во двор.

С четверной стороны стена упиралась в скалу. Высотой, навскидку, с девятиэтажный дом. Похоже, камни для стройки откалывали от нее – они были той же текстуры. Чуть выше стены в скале была площадка, на ней стояла пресловутая зенитная пушка (двуствольная, что-то типа старинного Эрликона), настороженно поводящая стволом вправо-влево. Только направлена не вверх, а вниз, на окружающие полянку заросли.

Посреди скальной стены виднелся ровный участок, похожий на проход, перекрытый бетонной стеной. Грубой, со следами опалубки. Примерно посредине – стальная сейфовая дверь. Сейчас открытая. В нее мы и вошли.

После пробуждения все были немного сонные. Бодр и деятелен оказался только доктор, который тут же устроил бучу по поводу того, какая б… его усыпила. И майор-Стрингер, который сперва не мог въехать в ситуацию, а потом долго ржал. А что? Я всех предупреждала, хочу посмотреть. Кто не спрятался – я не виновата. Уколы водилам сделала. Ничего сложного, все остались живы. Других лекарств в сумке все равно не было. И почему не было средства от панической атаки? В каком кармашке? Предупреждать нужно! Когда-когда, заранее! Да, всех! Да ладно, проехали.

Дверь оказалась тамбуром. Даже не тамбуром, а входом в шлюз. Как только все вошли, зашипел нагнетатель, нас обдало потоками какого-то газа. Дезинфекция, наверное. Потом что-то случилось с воздухом. Он стал менее свежим, каким-то затхлым и спертым.

Только после этого открылась внутренняя дверь, и мы оказались в Бункере. М-да, как-то у меня со словом «Эдем» другие ассоциации. Похоже, раньше это была естественная пещера, которую отгородили стеной и кое-как приспособили для жизни. Наверное, такими же будут первые города на Марсе.

Местами даже пол не особо выровняли, а стены никто и не подумал штукатурить. Просто протянули провода и кое-где нацепили лампочки. Именно кое-где, так что идти было неудобно: то почти полная темень, то яркий свет в глаза. На -2 уровень вела деревянная лестница. Сколоченная, кажется, из стволов бамбука. Только очень толстых стволов. Сантиметров по тридцать диаметром.

Левый коридор был освещен так же скупо, как и верхний этаж. А в стенах проделаны дыры, закрытые брезентом. Курсанты начали понемногу захватывать «комнаты». Хотя им скорее подходил термин «кельи». Двухъярусная кровать, столик, пара табуретов. Маломощная лампочка на стене над столиком, как раз на уровне второго яруса кровати. Высота потолков метра два с небольшим, можно достать пальцами. Соответственно, обитатель второго яруса имеет над собой места примерно столько, как в плацкарте поезда. Что, здесь нужно жить целый год? Да у меня клаустрофобия разовьется!

Дойдя до последней кельи, поняла, что номера выше классом в этом отеле не предложат. Завалилась вовнутрь и забралась на верхнюю полку, как была, в берцах. Блин, что-то мне в этом «Эдеме» не нравится. А тут еще сквозь толщу камня что-то забухало. По звуку – вроде бы как пушка на скале. Это по кому она, интересно? И что тут за «крупняки» ходят, которые могут «машину съесть»?