Закусочная «У Хэлла» Виктория Денисова

МАЯК

АГАТА

22 сентября. Дорогая, Марта! Я наконец-то добралась до места. Ты была права – В этом уединенном и по-северному живописном уголке я обязательно напишу свою пьесу. Здесь невероятные скалы – острые черные, как инопланетная горная порода, всегда блестящая от сырости накатывающих волн. Дом, конечно, обветшал, и хоть я топлю камин, по утрам все же бывает зябко. Деревня почти безлюдна, в ней царствует мох и запустение. Но это даже к лучшему. Ты знаешь, ЧТО сподвигло меня на затворничество. Само собой тут есть магазин и почта, так что обязательно напиши, как получишь это письмо. Мне жутко хочется осмотреть заброшенный маяк. Этот обшарпанный колосс, как грозный хозяин мрачно наблюдает со скал свои морские владения. Я думаю занять себя ежедневными прогулками, если не будет слишком уж ветрено. Обязательно черкну тебе как продвигается пьеса. Поцелуй от меня Алекса. Надеюсь, вы оба отважитесь посетить меня в этой затерянной глуши.

Твоя Агата.

2 октября. Я начала писать, Марта. Мне бы хотелось управиться до Рождества, но не уверена, что получится. Знаешь, иногда здесь бывает солнце. Очень редко, но все же. Вчера как раз выдался такой день. Я наконец добралась до маяка, однако он оказался заперт. Славно, что я захватила сюда бумагу и пастель – мне удалось сделать несколько набросков этого чудного места. Я рисовала маяк с разных ракурсов, он завораживает меня. Деревенские жители весьма дружелюбны. София, что работает в продуктовой лавке на днях принесла мне свежего хлеба и пирог с ревенем. Кажется, местные считают меня немного эксцентричной городской сумасшедшей, впрочем, они не далеки от истины. Так что вряд ли мне удастся обзавестись здесь друзьями. Но к этому я точно не стремлюсь. Знаешь, что самое любопытное? София вскользь упомянула, что жители деревни не очень-то жалуют маяк и стараются лишний раз к нему не приближаться, потому что "это место плохое. И здесь происходит всякое". Так она мне и сказала, эта София. Это довольно молодая крепкая девушка с припорошенным рыжими веснушками лицом. Ее речь довольно бедна и примитивна, но мне ужасно захотелось узнать местные легенды об этом таинственном маяке. Поэтому я думаю наведаться к ней в лавку и подробно обо всем расспросить. Целую тебя, моя дорогая Марта и жду вас с Алексом в моей скромной обители.

13 октября. Марта я уже почти дописала первую главу. Кажется, получается неплохо. Я вышлю тебе копию, как только закончу. Ты обязательно должна прочесть. Вчера я заходила в деревенский магазинчик за молоком и беконом, и, конечно же встретила там Софию. Она поведала мне жуткую историю о бедном чужаке, который бросился с маяка в холодную пучину морских волн. Этот молодой мужчина появился в здешних местах шесть или семь лет назад и вел себя весьма странно. Никто толком не знал откуда он пришел и кого ищет. От чего-то этот странник часто захаживал на маяк, будто пытался что-то найти. Бывало, его видели бесцельно бродящим вдоль берега, а иногда он просто сидел на скалах сокрушённо обхватив руками голову. Местные сторонились и боялись этого чужака. Подозревали что он бежавший преступник, который вероятно совершил ужасное злодеяние и теперь скрывается в этой глуши от полиции. Спустя несколько дней после своего таинственного появления незнакомец не менее таинственно исчез. Однако вскоре волны вынесли на берег бездыханное тело бедолаги. Жители деревни похоронили его на отшибе кладбища без молитвы, ибо сочли что несчастный сгубил себя сам. Появление чужака в деревне и его трагическая гибель стали основной для местного фольклора. Та же София убеждена, что неупокоенная душа бедняги до сих пор живет на маяке. Говорят, его призрак также видели гуляющим у моря. А в том году, сынишка деревенского фельдшера забежал на маяк во время игры в прятки, но обратно не вышел. Малыша так и не нашли, дурные слухи о проклятом месте только укрепились, а маяк наглухо заколотили. О, Марта, тебе должно быть не интересно читать сельские сплетни. Не хочу тебя утомлять. Нежно целую вас с Алексом. Твоя Агата.

21 октября. Милая Марта, пьеса упорно не желает продвигаться дальше. Кажется, вдохновение покидает меня. Марта, ты пишешь, что Алекс захворал и не встает с постели. Это ужасно, моя дорогая. Надеюсь, к моменту, когда ты получишь это письмо, ему станет лучше. Знаешь, эта история с таинственным странником, прыгнувшим в море все не идет у меня из головы. Я даже подумываю создать из нее новеллу. Нужно найти способ попасть на маяк. Я, конечно же, не рассчитываю встретить там призрак утопленника, но уверена – внутри найдется что-нибудь увлекательное. Возможно, после чужака остались какие-то вещи, может он писал на стенах послания или оставил предсмертную записку в секретном месте, которую никто не удосужился поискать. Хочется узнать, что привело его в этот край и что толкнуло беднягу на столь отчаянный поступок. Как только мне удастся что-нибудь выяснить, Марта, я обязательно черкну тебе письмецо. Целую тебя и желаю Алексу скорейшего выздоровления. Твоя Агата.

29 октября. Дорогая Марта, я взяла паузу и пока не мучаю себя попытками выдавить новые главы для пьесы. Мне наконец удалось попасть на маяк. Это произошло при помощи простодушного рыбака, встреченного мной на берегу во время пленэра. Я убедила его, что мне необходимо изобразить море с верхнего ракурса, и лучшего места для такой цели чем маяк невозможно найти. Честно говоря, внутри этого железного колосса не обнаружилось ничего хоть сколько-нибудь примечательного. Бесконечно длинная винтовая лестница, опасно скрипящая под ногами от старости, да пара каких-то грязных тряпок на полу у входа. Меня, однако, удивила странная дверь, видимая лишь изнутри, при том, что снаружи никаких намеков на отверстие в этом месте не было. Я с усилием подергала ручку, но, конечно же, тщетно. Сама не знаю я зачем я пыталась. Ведь если бы дверь удалось открыть это противоречило бы известным законам физики. Фонарь на вершине маяка покрыт паутиной и пылью. Кажется, к нему сотню лет никто не прикасался. А из смотрового окна открывается весьма красивый в своей унылости вид – идеальная гладь моря, кажущаяся в пасмурный день угольно черной, и серое нескончаемое небо. Словно кто-то сложил два контрастных листа. Иногда вдали россыпью черных точек пролетали суетливые чайки. И знаешь, Марта, этот незамысловатый пейзаж я нашла настолько притягательным что провела пару часов просто глядя в даль, на тонкую полоску горизонта. Может мне нужно было все же стать художницей? Я пошлю тебе как-нибудь свои наброски. Целую тебя и Алекса. Мне жаль, что он все еще не идет на поправку. Твоя Агата.

7 ноября. Дорогая Марта! Я никак не могу закончить первую главу. Чем больше я пытаюсь сосредоточиться на пьесе, чем сильнее терзаю себя попытками писать, тем глубже меня затягивает болото апатии. Не этого я ожидала от уединения. Да и ты тоже. Возможно все намного проще, и дело не в окружении или обстановке, а в том, что я попросту бездарна. Я исписалась, Марта. Я вычерпала до дна отпущенный мне Богом нектар таланта. Наверное, стоит смириться и отбросить все эти жалкие бумагомарательные поползновения. Мучает бессонница. Я погружаюсь в дрему и вскакиваю от жутких скребущих звуков. Кажется, в подвале живут крысы. Я до обморока их боюсь. Я боюсь, Марта, что я увижу крысу, лишусь сознания, и эти твари, пользуясь моей беспомощностью, заживо меня обглодают. Мне трудно уснуть, но еще труднее вставать! Как тяжело каждое утро выбираться из кровати, Марта. Ставить ноги на холодный скрипящий пол, и, кутаясь в одеяло пытаться варить кофе. Марта, Марта. Я очень жду, что вы с Алексом меня навестите. Твоя несчастная и бездарная Агата.

19 ноября. Марта, я в отчаянии! Я запретила себе прогулки и любую праздность пока не напишу хотя бы три главы, но ничего выходит. Часы и дни проходят в бесплодном сидении за печатной машинкой. Пустая голова, пустые листы, пустая жизнь. Я полностью опустошена, Марта.

28 ноября. Вот уже десять дней как я не могу выдавить из себя ни строчки, Марта. Ни единой буковки. Нет сил даже отправить это письмо. Я снова оказалась там, откуда начала – в засасывающем болоте меланхолии. На днях выпал снег, много снега. Море замерзло. Ветер по ночам отчаянно завывает и не дает мне уснуть. Я просыпаюсь разбитой. Впрочем, не уверена, что мне вообще удается спать – я просто лежу в мучительной полудреме. Крысы в подвале больше не скребутся. Наверное, они погибли от холода. Боюсь меня ждет та же участь, ибо совершенно не могу найти сил на растопку камина. Я должна уехать отсюда. Забери меня, Марта. Очень прошу забери.

АЛЬБЕРТ

Нет никаких сомнений в том, что это загадочное, Богом забытое место могло бы вдохновить добрую сотню литераторов на массу мистических рассказов и новелл. Только своей отдаленностью от цивилизации милая прибрежная деревушка обязана отсутствию наплыва писателей. Что ж, значит я буду первым. Точнее вторым, но Агата Фридман не считается, ведь до своего бесследного исчезновения в этом загадочном крае, она не создала ничего, кроме пары довольно посредственных пьес. Однако у Агаты есть шанс войти в историю пусть не великой романисткой, но персонажем великого романа. Кто-то может сказать, что я слишком самонадеян в своем стремлении добиться головокружительных высот на литературном поприще. Но всем известно, что солдат, не мечтающий носить генеральские погоны – это дрянной солдат.